— На дифер сели…
На другой стороне речки показалась еще одна машина. Младший лейтенант выругался: «Пробку мне создаешь!», поднял руку и побежал навстречу подходящей машине.
— Товарищи, помогите! — Федин подошел к стоявшим людям.
— Что мы тебе — ишаки? Свою не можем выволочь… — раздраженно сказал высокий рабочий.
— Да мне тут немного, чуть приподнять, ну будьте добры…
— Э-ээ, немного, немного, ладно уж, — сказал другой, одетый в фуфайку.
— Ребята, вы тоже помогите, — Федин повернулся к своим клиентам, — а то будем стоять тут до морковкиного заговенья.
Пассажир, сидевший сзади, что-то недовольно проворчал, но спорить не стал.
— Ну, раз, два, взяли! — командовал Федин, — теперь назад!.. Вперед, еще разок!
Все произошло молниеносно. Одетый в фуфайку вдруг схватил руки пассажира, державшего за бампер, и резко толкнул его на землю. В то же время высокий выхватил пистолет и ткнул в бок другого пассажира:
— Руки вверх, Счастливчик! Лейтенант, обыскать!
— Есть, товарищ майор!
* * *
— Вот, Алексей Лукич, протоколы личного обыска, — Павлухин положил бумаги на стол.
Подполковник Сербин надел очки — ночью он всегда работал в очках, — бегло пробежал глазами листы.
— Фальшивые паспорта, две бороды, тоже фальшивые, усы… балаганный реквизит! — Сербин усмехнулся. — Нож был у Лисика?
— Так точно, товарищ подполковник, — ответил Павлухин, — тот самый, с обломанным острием.
— Хорошо, — начальник отдела снял очки, — ну, как они?
— Счастливчик петушится, а Игнат перепуган до смерти. Видимо, Счастливчик уверил его, что с ним он не пропадет.
— Давай-ка сюда Счастливчика. — Подполковник с облегчением откинулся на спинку кресла. Сербин всегда тревожился, когда его люди уходили на задание: он хорошо знал, на что способны преступники. Не раз, бывало, срывались самым тщательным образом подготовленные операции. Подполковник остался в управлении, поддерживая связь с оперативными машинами. Комиссар приказал в случае осложнений немедленно звонить к нему на квартиру.
Павлухин привел задержанного. На вид Счастливчику было лет тридцать пять. Остроносое лицо, суженные в нагловато-пренебрежительном прищуре глаза, длинные иссиня-черные волосы.
— Садитесь, — Сербин кивнул на стул, — под кого же вы сей раз работали? В протоколе пишут, что у вас изъяли очки с золотой оправой. Знаете, вас можно было принять за провинциального интеллигента… Правда, шляпа у вас что-то в грязи. Нехорошо…
Подполковник вышел из-за стола и, сделав круг по кабинету, остановился перед задержанным.
