— Брехня, — снова буркнул сторож.
— Нам известно, — продолжал Павлухин, — что вы пили с соседом брагу, когда уходили домой на ужин. Вот объяснения жены и соседа. Итак, когда вы легли спать?
— Часа в два…
— Надеюсь, вы не будете утверждать, что преступники за час могли обворовать магазин?
— Может, раньше… не помню.
— Вы пришли сразу в дежурку? Магазин не обходили?
— Обошел… потом прилег, думал, отдохну чуть.
— Значит, магазин не охранялся с десяти часов?
Сторож молчал.
* * *
— Не густо, прямо вам скажу, не густо, — подполковник недовольно взглянул на Павлухина. На высоком крутом лбу начальника отдела прорезалась глубокая складка. Сербин никогда не срывался на повышенный тон, но когда он переходил на «вы», его голос становился сухим и бесцветным, и это означало, что подполковник очень и очень сердит.
— Продавец может опознать этого покупателя?
— Не уверена… Черноватый купил пачку «Примы»… больше ничего.
— Н-да-а… Транспорт не установлен?
— К сожалению. Однако теперь мы знаем точно — ГАЗ-51, который был брошен в Узун-Булаке, угнали не учащиеся школы механизации. Похоже — преступники, обворовавшие магазин в Калгане, воспользовались тем, что шофер оставил машину на ночь у своего дома. Но это еще не доказано. В Песчаное приезжали на «Волге».
— В Каргалинском районе было совершено нападение на таксиста Клюсова, — подполковник задумчиво провел карандашом по настольному стеклу. — Два типа, имевшие при себе небольшой чемоданчик… Один с бородкой. Машину утром нашли в городе. Голубая «Волга»… Как думаете?
Павлухин пожал плечами:
— Сомнительно, Александр Лукич… От Каргалов до города сорок пять километров, потом по правому берегу пятьдесят и еще полсотни до Песчаного плюс обратно в город!
— Один из клюсовских клиентов курит сигареты «Прима». Окурок нашли в машине. Слюна тоже первой группы.
— Может, совпадение? — предположил Павлухин.
Подполковник нахмурился.
— Это абсурд! Подряд две крупные кражи, а мы с вами все еще гадаем на кофейной гуще… Неслыханно!
Павлухин молчал. Как бывает иногда обидно выглядеть беспомощным. Преступники, словно издеваясь, под покровом ночи совершают дерзкие налеты, а днем, может быть, разгуливают рядом с управлением, и ты их не знаешь, хотя обязан знать.
— Ну, предполагать мы, положим, можем, — сказал Сербин. — Мы можем, скажем, на основании добытого материала предположить, что все эти художества — дело одной шайки… А теперь, — он открыл сейф, — что ты скажешь на это сообщение из Узбекистана. «По неподтвержденным сведениям, в вашу область отбыл крупный вор-гастролер Крач, он же Хасамдинов, он же Шойхет, он же Пио-Шумский». Всего восемь фамилий и столько же судимостей.
