— Вот посмотри. Очевидно: эти два треугольника подобны… — говорит Ника и тычет в листок пальцем с обкусанными ногтями.
Лева вспомнил, как несколько дней назад на перемене Оля и ее подруги стали напротив Ники и, передразнивая, начали делать вид, будто грызут ногти. Они мерзко хихикали и, куда бы Ника ни шла, догоняли и преграждали ей дорогу. В конце концов Ника убежала, разрыдавшись. Какая все-таки гадина эта Оля, и как все-таки стыдно, что он никак не может защитить Нику.
А что он может сделать? Мальчишки никогда не лезут в девчоночьи дела. Вот Марина могла бы вступиться за Нику — но она не обращает на новенькую никакого внимания. Наверное, злится, что их посадили вместе.
Следы на песке повторяют очертание тела полоза, да и сухая коряга похожа на змею. Лева прижимается лбом к теплому стеклу террариума:
— Всегда хотел, чтобы у меня была змея, — говорит он.
— Ну, черепаха тоже пресмыкающееся, — отвечает Ника.
После занятий у Зиночки они вышли из школы вместе. Нике надо было зайти в зоомагазин — купить мотыля для рыбок. Лева тут же вспомнил: он давно собирался купить Мине новый корм. И вот уже полчаса они переходят от клетки к клетке.
Неподвижно лежит старый кот, то приоткроет один глаз, то вдруг вытянет лапу, выпустит когти. Что он, такой старый, делает в зоомагазине?
— По-моему, похож на Павла Сергеевича, — говорит Лева, — тоже заслуженный, боевой и старый.
— А Павел Сергеевич воевал? — спрашивает Ника.
— Конечно, — отвечает Лева, — в октябре, на День Победы, он всегда рассказывает. Про зомби, про то, как Границу проходили. Ну, сама услышишь. Он клево рассказывает.
— У меня тетя воевала, — говорит Ника, — про войну я наслушалась. Серебряные пули, стрелять прямо в голову, ну и так далее.
— Ага, — кивает Лева, — как в фильме «Веревка для колокола».
Светло-серый сурикат стоит над песчаной норкой, неподвижно, как столбик. Только глазки бегают и подрагивают лапки.
— Похож на географа, — говорит Лева.
— По-моему, географ противней, — отвечает Ника.
— Не то слово, — кивает Лева, — на уроках — это еще полбеды! А в походах, говорят, он совсем зверствует.
— Это как?
— Ну, гоняет самыми сложными маршрутами, самыми бессмысленными. Там даже нет ничего интересного — ни красот, ни исторических памятников. Просто, чтобы поиздеваться.
— Может, он ищет что-то? — спрашивает Ника.
— Что ищет? — смотрит на девочку Лева. — Мертвые клады?
— Мертвые клады там, где привидения, — уверенно говорит Ника, — в старых домах, на заброшенных шахтах. Он лазает по заброшенным шахтам?
