— Я сделал то, что на моем месте сделал бы любой врач, — пожал плечами Николас.
Он принялся еще усерднее вычищать невидимые микробы из-под ногтей и с кистей рук.
Фогерти кивнул операционной сестре, и она помогла ему надеть стерильный халат.
— Вы умеете принимать решения, доктор Прескотт. Я хотел бы, чтобы сегодня вы заняли место старшего хирурга.
Николас поднял глаза, но в остальном ничем не выдал своего удивления. Фогерти знал, что он всю ночь провел на дежурстве и что для того, чтобы не сплоховать, ему придется призвать на помощь второе дыхание. Фогерти также знал, что на третьем году резидентуры никому и никогда не позволяли проводить шунтирование.
— Хорошо, — кивнул Николас.
Пока пациентом занимался анестезиолог, Николас с ним тихо разговаривал. Он стоял рядом с Фогерти, а второй помощник хирурга, работавший в отделении значительно дольше Николаса, с трудом сдерживая раздражение, брил ноги, пах и живот пациента. Затем он покрыл все его тело раствором бетадина. Теперь пациент лежал перед ними неподвижный и полностью обнаженный, напоминая жертву, приносимую древним языческим богам.
Николас проследил за тем, как из ноги пациента изъяли отрезок вены. Кровоточащие кровеносные сосуды зажали, зашили или прижгли, в результате чего операционную наполнил запах горящей человеческой плоти. Отрезок вены поместили в специальный раствор для последующего использования. Николас шагнул вперед и сделал глубокий вдох.
— Скальпель, — произнес он, и медсестра поспешила подать ему инструмент.
Он сделал аккуратный разрез грудной клетки пациента, после чего взялся за пилу, чтобы вскрыть грудину. Разведя ребра в стороны, он закрепил их специальным зажимом и медленно вздохнул, глядя на сердце, бьющееся в груди лежащего перед ним человека.
Николаса не переставала изумлять мощь, заключенная в человеческом сердце. Он не мог отвести глаз от темно-красной мышцы, ритмично перекачивающей кровь. Николас разрезал околосердечную сумку и отделил аорту, а затем полую вену, после чего присоединил их к аппарату искусственного кровообращения, которому предстояло взять на себя обогащение кислородом крови пациента, как только Николас остановит его сердце.
Первый ассистент оросил сердце кардиоплегическим раствором, и оно перестало биться. Николас вместе с остальными присутствующими перевел взгляд на аппарат искусственного кровообращения, чтобы убедиться, что он выполняет свою задачу. Склонившись над сердцем, он иссек обе заблокированные коронарные артерии. Затем осторожно извлек заготовленный участок вены и развернул его таким образом, чтобы клапаны обеспечивали свободный кровоток. Он аккуратно вшил вену в первую артерию, сразу после места закупорки, а второй ее конец присоединил к аорте. Ему казалось, что его руки живут своей собственной жизнью и сами знают, что им делать. Движения сильных, затянутых в прозрачные перчатки пальцев были четкими и уверенными. Он так хорошо знал все шаги операции, что они казались ему столь же естественными, как дыхание. Осознание этого заставило Николаса улыбнуться.
