— Пейдж, милая, — тем временем переключилась на нее Астрид, — где ты познакомилась с Николасом?
Пейдж нервно стиснула вилку для салата. К счастью, никто, кроме Николаса, этого не заметил.
— Мы познакомились на работе, — ответила она.
— Так значит, ты… — Астрид не окончила предложение, ожидая, что Пейдж вставит в него что-то вроде «студентка медицинской школы», или «медсестра», или хотя бы «лаборантка».
— Официантка, — заявила Пейдж.
— Понятно, — кивнул Роберт.
Радушие Астрид Прескотт улетучилось буквально на глазах. От внимания Пейдж не ускользнуло промелькнувшее в ее взгляде разочарование. «Она не то, что мы думали», — было написано на ее лице.
— Не думаю, — покачала головой Пейдж.
Николас, с самого начала обеда чувствовавший себя не в своей тарелке, вдруг допустил еще одну оплошность. Он громко расхохотался, что у Прескоттов считалось совершенно недопустимой вольностью.
Родители удивленно уставились на него, а он обернулся к Пейдж и улыбнулся ей.
— Пейдж сказочно рисует, — пояснил он.
— Да ну? — Астрид наклонилась вперед, готовая предоставить Пейдж возможность реабилитироваться. — Это замечательное хобби для девушки. Я тоже начинала с рисования. — Она щелкнула пальцами, и тут же возле нее выросла служанка, поспешившая убрать пустую тарелку. Астрид оперлась загорелыми локтями о накрытый тончайшей льняной скатертью стол и улыбнулась, хотя улыбка так и не поднялась к ее глазам. — И какой же ты окончила колледж, милая?
— Никакой, — спокойно ответила Пейдж. — Я собиралась поступать в РАШДИ, но обстоятельства изменились.
Она произнесла название школы как акроним, под которым она была известна.
— Раш-ди, — повторил Роберт, глядя на жену. — Что-то я никогда не слышал о таком колледже.
— Николас, — резко произнесла Астрид, — как поживает Рэчел?
Николас увидел, что Пейдж даже в лице переменилась при упоминании другой женщины, имя которой она слышала впервые. Он скомкал салфетку и встал из-за стола.
— А какое тебе до нее дело, мама? — поинтересовался он. — Ты ведь никогда о ней не спрашивала. — Он подошел к стулу Пейдж и сжал ее плечи, вынудив подняться. — Приношу свои извинения, — поклонился он родителям. — Боюсь, что нам пора.
Они еще долго петляли по городу на машине.
— Что все это означает? — спросила Пейдж, когда Николас в конце концов выехал на шоссе. — Я вам что, пешка?
Николас не ответил. Несколько минут она смотрела на него, гневно скрестив руки на груди, а потом устало откинулась на спинку сиденья.
