А меня приметил тот капитан... Когда мы, младшие лейтенанты, получившие погоны 5 дней назад и даже не отгулявшие полагающийся нам отпуск, утрамбованные в грузовой самолет после трех суток сидения в аэропорту, сидели в штабе группировки войск и напряженно гадали в какую задницу нас пошлют, я выполз покурить на крыльцо. Так получилось что это оказалась последняя сигарета в моей жизни, и ту сволочь судьба не дала докурить... Ее у меня из руки выбил какой то небритый мужик в пустынном камуфляже без знаков различия. Я чисто на автопилоте отметил что погон с большими звездами не наблюдается, и высказал этому мужику все что думаю о нем, о его родителях, о его сексуальных предпочтениях и так далее... Первый и второй удары я сблокировал, все-таки чему то в училище меня научили, а потом очнулся в сортире где этот мужик макал меня головой в рукомойник. А рядом стоял цельный полковник из кадрового отдела штаба и нудил просительным тоном:
- Ну товарищ капитан, ну эта партия уже вся расписана по дивизиям, ну меня ж командующий южной группой войск сожрет, ну товарищ капитан, ну не могу я его вам отдать...
- Посылай генерал-майора на хуй, ну или ко мне, что в принципе одно и то же, - флегматично заметил капитан приподнимая меня за шкирку и изучая мою физиономию. Я к этому моменту начал понемногу приходить в себя и пытался понять, кто такой этот капитан, который посылает при свидетелях генерала на хуй, и которого просительным тоном упрашивает чего-то не делать полковник - штабник. В моей голове подобное нарушение субординации тогда еще не укладывалось. С некоторым удовлетворением я отметил свежую ссадину на скуле капитана, видимо я каким то чудом умудрился его зацепить, скорее случайно, нежели намеренно.
- Во, оклемался, - так же флегматично продолжил мужик, - ну что боец, поздравляю тебя с прибытием к месту службы, в доблестную разведроту нашей группы войск. Ты мне понравился, думаю - сработаемся, если конечно не сдохнешь в первом же выходе...
- Служу отечеству, - дежурно обрадовался я, пытаясь начать стоять самостоятельно.
- Ну и первый приказ, ты бросаешь курить...
Много потом чего было, и веселого, и грустного... Я не сдох ни в первом выходе, ни во втором, ни в последующих. С некоторыми перерывами на госпиталя провоевал пять лет, да и после войны продолжил службу. Капитан Федосеев, завербовавший меня, погиб на втором году войны в одном из выходов. Из моих сокурсников не выжил никто, только один из лейтенантов с пятого курса, прибывший вместе со мной остался в живых, правда в инвалидном кресле. А вот я уцелел...
