У перекрёстков ждали обеденного часа пик регулировщики в жёлтых рубашках с коротким рукавом, блаженно праздные.
Гигантские экраны на торцах зданий, поблекшие под солнечным дождём, беззвучно вертели карусель рекламы и новостей.
Под голубым небом рыскали наглые чайки. В порту гудели паромы. Квадратные табло под светофорами на Балтийском проспекте радостно высвечивали:
ПЯТНИЦА
FREITAG
FRIDAY
В половине первого машина г-на Рыбакова остановилась у центрального входа в Шишку.
Из вращающихся дверей повалили охранники. Они выстроились в плечистый коридор до самой машины, без церемоний оттеснив в стороны десяток журналистов.
- Всё, ребята. Спасибо на сегодня, – г-н Рыбаков расстегнул ремень, стараясь не прикасаться к животу. – В подземелье не отгоняй, Серёжа. Оставь на парковке с другой стороны.
Он выбрался из машины. Сделал несколько шагов по живому коридору. Остановился. Задрал голову на подошвы букв, из которых складывалась надпись «Янтарьгаз» у макушки небоскрёба. Из пространства между спинами охранников смотрели камеры. Журналисты выкрикивали свои вопросы. Высоко в небе висел милицейский вертолёт.
- Будет вам коммюнике сегодня, – сказал г-н Рыбаков, ни на кого не глядя.
Затем вошёл в здание.
После шести «добрый-день-михалфилипыч» он оказался в лифте. Привычно отвернувшись от зеркала, нажал кнопку с номером «38». Створки сдвинулись. Лифт сыграл две хрустальные ноты и пополз к небесам.
На тридцать восьмом этаже г-на Рыбакова поджидала Лена с дрожащими ресницами.
- Михаил Филиппович. Москва прислала смету по переходу на «Линукс».
Она протянула ему многостраничную распечатку, схваченную зелёной скрепкой.
Г-н Рыбаков зажмурился. Его правая рука подскочила, словно готовясь отогнать кровососущее насекомое.
- Спасибо, Лена, – он посмотрел на часы над дверью своего кабинета. – Какое там время отправления?
- Двенадцать двадцать семь.
Г-н Рыбаков кивнул и направился к себе, по пути ослабляя галстук.
- Михаил Филиппович!
Он обернулся. Лена смотрела на его ботинки. Тонкие пальцы с лиловыми ногтями теребили угол распечатки.
- Что стряслось, Лена?
- Можно я сбегаю проголосую? У нас на компьютерах электронные подписи заблокированы… Здесь районная налоговая через дорогу, там автомат, я быстренько…
Г-н Рыбаков подавил в себе отеческий прищур, которым до сих пор встречал подобные просьбы.
- Конечно, Лена. Конечно. Ты даже знаешь что… – он попытался демократически улыбнуться. – Проголосуешь и иди-ка домой. Пятница как-никак. Никаких грандиозных событий сегодня больше не намечается. Будем надеяться.
