И с курицей.
Свари мне суп, свари мне суп,
Я его продам, а люди купят.
Волшебный горшок, волшебный горшок.
Вскоре Калари услышал за кустом, как закипел и забулькал суп, и увидел, что над горшком поднялся пар. И такой пошёл аромат, что у Калари засосало под ложечкой — есть захотелось. Как только старуха опять зашла в хижину, Калари крадучись подбежал к горшку и заглянул под него. Огня под горшком не было. Калари заглянул в горшок: тот был полон горячего куриного супа с пальмовым маслом.
— Хорошо бы его попробовать, — сказал себе Калари и уже нацелился ухватить кусочек курицы, но тут вдруг старуха вышла из хижины.
— Ах, ах, ах! — вскричала она, увидев, что делает Калари. — Ах, ах, ах!
Калари весь затрясся со страху и со всех ног бросился бежать вниз по тропинке. А вслед ему с горы неслись стоны, крики и рыдания старухи.
Калари добежал до подножия горы и помчался по берегу речки. Бегом миновал рыночную площадь и понёсся по деревенской улице. Вот и его дом! Он рассказал родителям и всем деревенским, что с ним приключилось. И показал на гору. Люди поглядели в ту сторону и увидели, что над вершиной поднимается пар.
— Это волшебный горшок кипит, — говорил каждый соседу.
Но с того самого дня никто никогда не видел на рынке старуху с горшком горячего куриного супа, заправленного пальмовым маслом. И никто не отправился на её поиски, а уж Калари теперь и близко к горе не подходил. Но с тех пор, когда собираются вкруг вершины горы облака, люди говорят:
— Глянь-ка, это волшебный горшок закипел!
Перевод с английского В. Харитонова
Когда-то, рассказывают, жила Орлица. Летала она, летала и вот однажды увидела возле леса старуху, у которой нога сильно нарывала.
— Что, старая, больно? — спросила Орлица.
— Ох, больно! Ох, больно!
— Помогла б я тебе, — говорит Орлица, — если б вы, люди, не были так неблагодарны. Сегодня сделаешь вам добро, а завтра вы отплатите злом.
— Но я не такая, — отвечает старуха.
— Если ты будешь помнить добро, я тебе помогу.
Выждала некоторое время Орлица, потом приказывает:
— Зажмурь глаза покрепче!
Старуха зажмурилась.
— А сейчас открой! Ну-ка, где твой нарыв?
Старуха глянула на ногу — от нарыва и следа не осталось. Снова велела ей Орлица зажмуриться, потом старуха открыла глаза — и видит: лес пропал, словно вовсе его не было. В третий раз Орлица говорит:
— Ещё раз закрой глаза.
Старуха закрыла глаза, открыла и увидела, что на месте леса стоят новые дома. И снова Орлица велела зажмуриться. Когда старуха открыла глаза, то дворы и улицы были полны народа. Жизнь кипит!
