Дитя-невидимка | страница 20
Но ее не покидала мысль, что это самое значительное событие в ее жизни. Оно ее потрясло, все в ней перевернуло, и Филифьонка не знала, как теперь себя вести, чтобы снова стать самой собой.
Она чувствовала, что та, прежняя Филифьонка, исчезла неизвестно куда, и даже не была уверена, что желает ее возвращения. А имущество той Филифьонки?..
Имущество, которое перебито, переломано, перепачкано сажей и залито водой… Неужто ей предстоит все это приводить в порядок, клеить, латать, искать недостающие куски, и так неделя за неделей…
Стирать, гладить, красить, огорчаясь при этом, что не каждую вещь удается починить, постоянно думая, что как ни старайся, а все равно останутся щели и трещины и что раньше все было намного красивее… А потом расставлять эту рухлядь на прежние места, в тех же самых мрачных комнатах, по-прежнему убеждая себя, что это и есть домашний уют…
— Нет, не хочу! — закричала Филифьонка, вставая на затекшие ноги. — Если я постараюсь сделать все в точности, как раньше, то я и сама стану точно такой же, как раньше. Я опять начну бояться… Я это чувствую. Тогда меня снова начнут преследовать циклоны, тайфуны, ураганы…
В первый раз она взглянула на дом. Он стоял целый и невредимый. То, что пострадало от непогоды и требовало ее заботы и внимания, находилось внутри дома.
Ни одна настоящая филифьонка ни за что не бросает на произвол судьбы свою чудесную, перешедшую к ней по наследству мебель.
— Мама сказала бы, что есть такое слово, как долг, — пробормотала Филифьонка.
Между тем наступило утро. Небо на востоке окрасилось в розовые тона. Ветры в испуге метались над морем, по небу носились обрывки туч. Откуда-то издалека доносились слабые раскаты грома.
Тревожное ожидание повисло в воздухе, и волны в замешательстве устремлялись то в одну, то в другую сторону. Филифьонка медлила.
И тут она увидела смерч.
Он был совершенно не похож на ее собственный смерч, тот, что представлялся ей в виде черного сверкающего водяного столба. Этот смерч был настоящим. И не черным, а светлым. Она увидела кружащееся облако, которое, закручиваясь в огромную спираль, становилось белым, как мел, в том месте, где поднималась вверх устремлявшаяся ему навстречу вода.
Этот смерч не ревел, не завывал и не несся с бешеной скоростью. Тихонько покачиваясь, он медленно и абсолютно бесшумно двигался в направлении берега, все больше и больше розовея под лучами восходящего солнца.
Вращаясь вокруг своей оси с необычайной быстротой, смерч все приближался и приближался…
