Когда эскадрилья вернулась с патрулирования, Фармен отправился поговорить с Деверо. Француз шел ему навстречу.
— Я очень сожалею, мсье, — глухо сказал он. Деверо положил руку на плечо Фармену. — Ваш друг… Ваш земляк…
Французский патруль встретился с немецкими «Альбатросами», которых вел Бруно Кейсерлинг. Никто не видел, как упал самолет Блэйка, но когда воздушный бой закончился, в воздухе Блэйка не было.
Фармен окаменел. Только сейчас он понял, насколько привязался к этому парню.
— Подождите, может быть, он спустился на парашюте!
— Мсье, — сказал Деверо, — мы не пользуемся парашютами. Они задевают за проволоку. Для тех, кто летает на воздушных шарах, они, вероятно, полезны. Но если сбивают аэроплан, летчик погибает.
— Зачем тогда использовать так много проволоки?
Француз пожал плечами.
— Иначе аэроплан развалится в воздухе.
— Немецкие аэропланы имеют такую же конструкцию? — внезапно спросил Фармен.
— Конечно, мсье.
— Достаньте мне еще керосина.
— Парафинового масла. Хорошо, мсье. И если вы покажете механикам, где укрепить пулемет…
— Мне он не понадобится. Мне нужен только керосин. Все остальное я сделаю сам. Я покончу с ним!
— Конечно, мсье, — без всякой иронии сказал Деверо.
Фармену было наплевать, верит ему француз или нет. Он наконец понял, что нужно делать.
К середине августа баки «Пика-Дона» были заправлены. Стоял ясный день, когда истребитель поднялся в небо. Разведывательные самолеты вылетят обязательно, а значит, появятся и немецкие аэропланы. Славный бой будет сегодня, ожесточенно подумал Фармен.
В этот раз он не стал подниматься высоко. На малой высоте расход горючего больше, но Фармен не думал, что для выполнения задачи ему понадобится много времени. Немецкий аэродром лежал в тридцати милях. Найдя его на экране, он направился туда, переведя двигатель на максимальный режим. Через несколько секунд он преодолел звуковой барьер.
Расчет был точным. Увидев перед собой летное поле, Фармен начал снижение и пронесся над ним, едва не задевая верхушки деревьев. Он посмотрел на приборную панель. Индикатор скорости показывал 2,5 М. Развернув «Пика-Дон», он еще раз пролетел над аэродромом, прямо над ангарами. И снова развернулся, но в этот раз поднялся вверх. Он смотрел на аэродром с торжеством мальчишки, разрушившего муравейник. Аэродром был завален обломками самолетов. Ему не надо было использовать оружие. Достаточно было одного «Пика-Дона».
Взяв курс на юг, он полетел к швейцарской границе. На аэродроме он видел только несколько аэропланов, значит, все остальные были в воздухе. Он без труда нашел линию фронта, тянувшуюся по земле бескровной раной. Фармен летел над немецкой территорией, внимательно вглядываясь в небо.
