Лешка уже успел выпить пива, и начал слегка заговариваться. Наконец, поднял вверх указательный палец, и сообщил, что старика по документом звали не иначе, как Иваном Сергеевичем Петровым.
Имя оказалось простым, поэтому он его сразу же и запомнил.
Впрочем, вполне возможно, что имя у деда было - Сергей Петрович Иванов. Нет, скорее даже так - Петр Иванович Сергеев.
Ну, в общем, что-то в русском духе - простое и приятное.
- Вот вспомнил, теперь точно: Иван Иванович Иванов. Именно так дедушку и звали. Я ведь даже печать на свет как следует проглядел, - похвалился Лешка.
- А деревня?
- Ивановка, конечно. Тьфу ты, или Петровка...
- Петровка тридцать восемь - это улица в Москве, по телевизору ещё такой фильм недавно показывали, - усомнился Кир. - Наверное, ты её запомнил.
После такого никчемного и долгого разговора Кир по пути домой свернул к пляжу, немного посидел на берегу, пожег спички.
Он всегда успокаивался, когда глядел на ночную воду и далекие огни на противоположном берегу.
На темнеющем неподалеку заболоченном острове вдруг тоже мигнул нетвердый огонек. Странно как-то...Кир подумал, что ни один нормальный рыбак не стал бы устраиваться на ночлег среди болотных кочек, в компании тучи комаров.
Олька бурно отреагировала на рассказ Кира про разговор в духе "диско".
- Еще бы: Иван Иванович Иванов! - воскликнула она. - Все понятно когда человек не хочет называться настоящим именем, то он всегда обзывает себя Иваном Ивановичем Ивановым, Степаном Степановичем Степановым, или Василием Васильевичем Васильевым. Знаем мы такие штучки. Но лично мне это ни о чем не говорит. А твой Лешка - лопух, от него вообще никакой пользы не дождешься. Ни на кого нельзя надеяться, только на себя. Хотя этот Водяной как пить дать какой-нибудь преступный элемент.
- Как ты его сейчас назвала? - вскинул голову Ледик. - Ну, старика этого?
- Водяной...Он какой-то весь был мокрый. Фу, ужасно противный.
- Не просто водяной. Он - кавако, - вдруг многозначительно произнес Ледик.
- А ты чего у нас вдруг заквакал? К дождю, что ли? - засмеялся Кир.
И несколько раз передразнил, очень похоже изображая кваканье лягушек:
- Ква-кв-а-а, ква-а-а...
Кир почему-то никак не мог расстаться с детской привычкой к передразниванию, и спохватывался, что это в его возрасте выглядит совершенно не солидно, но только после того, когда гавканье, хрюканье, кваканье или мяуканье уже вырывались у Кира наружу.
Но Ледик остановился, и посмотрел на товарища совершенно серьезно.
