Случилось так, что проходя мимо того места, я вдруг заметил какую-то пожилую сеньору, которая сидела и что-то ткала рядом со своей хижиной. Я обратил внимание, что для ткачества у них все еще используется старый ручной станок из девяти палочек. Меня заинтересовала ее работа и я решил подойти и поговорить с ней, хотя что-то подсказывало мне, что не стоило этого делать.
Приблизившись, я извинился, что прерываю ее, объяснив, что мне стало любопытно посмотреть, как работает ее старинный станок. Очень любезным тоном она пригласила меня подойти поближе и начала объяснять, что ткала одно особое одеяло. Она производила впечатление малограмотной крестьянской женщины, но я был очарован тем, как она объясняла свое ремесло. По ее словам, эта ткань должна была стать одеялом для привлечения хороших сновидений.
Мы довольно долго проговорили с этой женщиной, и по тому, как она себя вела, я довольно быстро понял, что она является магом. Несмотря на нарастающее ощущение тревоги, я продолжал слушать ее объяснения. Я был действительно околдован ее работой и тем, что она рассказывала.
Она сказала, что искусство ткать состоит в упорядочивании «основы», или вертикальных ниток, и «утка́», или поперечных ниток, таким образом, что в результате они составляют определенный рисунок или кружево.
В своей старомодной манере она объясняла мне:
— Посредственный ткач создает обычную ткань, которая не имеет никакой ценности, однако искусный мастер умеет расположить нитки таким образом, что они начинают зарождать дополнительную ценность — красоту.
Пока она говорила, ее руки двигались с неописуемой скоростью и гармонией — мне на ум пришло сравнение с ловкостью пианиста-виртуоза. Это был удивительный танец, выполняемый обеими руками, когда они продевали нитки и прижимали их деревянной гребенкой, создавая на ткани изумительный рисунок.
Она говорила:
— Мы все живем в ткани наших отношений. Мастера ткацкого искусства говорят, что ткацкий станок олицетворяет собой Вселенную, где «основа» представляет собой сообщество человеческих существ, а «уто́к» является отношениями, которые выстраивают человеческие существа.
Она продолжала делать экстравагантные сравнения между ткачеством и социальными отношениями, приписывая различные значения цветам и узорам, которые использовала. Я чувствовал, что своим голосом она увлекает меня в какую-то бездну, однако то, что она говорила, было так интересно, что я не мог оторваться и продолжал слушать как последний идиот.
