Следователь Соколов, до самой преждевременной кончины, наступившей 23 ноября 1924 года во Франции, был убежден, что судьба императорской семьи решилась в Москве. Он возложил главную ответственность за содеянное в Екатеринбурге на председателя ВЦИК Свердлова и Голощекина, орудовавшего в то время на Урале. Однако были и другие лица, решавшие вместе с ними в Москве судьбу царской семьи. Но «я их не знаю» горестно заверял Соколов.
Судя по всему, решение о физическом уничтожении семьи Романовых принимали Ленин, Свердлов, Голощекин, возможно, Троцкий и другие видные большевики. Они же (в первую очередь Ленин) дали рекомендации о необходимости возможно более лучшего сокрытия малейших улик. А также ликвидировать в Алапаевске, близ Екатеринбурга, других близких родственников царя.
Сохранилось любопытное свидетельство члена большевистского правительства Милютина о заседании Совнаркома, на котором Свердлов сообщил о расстреле Николая Романова на Урале. Этим внеочередным сообщением он прервал доклад наркома НА. Семашко о проекте новой системы здравоохранения. После краткой информации Свердлова «на минуту воцарилось молчание».
Затем, чтобы размазать впечатление, Ленин предложил перейти к постатейному чтению проекта. Есть все основания полагать, что с Кобой-Сталиным, окопавшимся в Царицыне, не советовались относительно участи четы бывших венценосцев с домочадцами. Таким образом, он не несет прямой ответственности за злодеяния на Урале.
Находившийся в то время в Царицыне, Коба бомбардирует Ленина депешами о состоянии дел на фронте, а также откровенно намекает на недостаток чисто воинских полномочий. В письме от 10 июля 1918 года, адресованном Ленину, помимо требований орудий, самолетов и бронетехники, Сталин открыто «наезжает» на Троцкого и бесцеремонно шантажирует вождя.
Очень скоро отношения Троцкого и Сталина на почве распределения полномочий перешли в стадию острой конфронтации. Не последнюю роль сыграла психологическая несовместимость двух наркомов. Впрочем, нешуточные распри и склоки буквально разъедали сверху донизу большевистскую верхушку. Поводом могло послужить что угодно, и лишь удивительная способность Ленина умиротворять своих нукеров часто гасила конфликты в зародыше, хотя напряженность оставалась всегда.
Данный аспект Роберт Такер либо игнорирует, либо заблуждается, полагая, что в «лице Ленина советское руководство имело сильного, но не деспотического лидера, которого окружала целая плеяда прославленных революционных деятелей рангом пониже: Лев Троцкий, Григорий Зиновьев, Лев Каменев, Николай Бухарин, Карл Ра-дек и другие». И относительно всех вышеназванных персон — сущих агнцев, Сталин якобы единственный выглядит не только посредственностью, но гнусным козлищем.
