Точно неизвестно, как реагировала на исключение Екатерина Джугашвили, однако догадаться не составит труда. Ее сын отказался от повторения блистательной карьеры легендарного Иосифа Прекрасного, бывшего когда-то советником самого фараона Египта. Он избрал извилистую и малоконъюнктурную дорогу нелегала-революционера со всеми присущими этой профессии тяготами и невзгодами. Чья мать одобрит такой рискованный выбор жизненного пути?
Путем максимальной самоактуализации
По мнению доктора А.В. Островского, автора новейшего и обстоятельнейшего исследования деятельности Сталина до 1917 года, «вопрос о причинах его исключения из семинарии пока остается открытым».
Между тем, к весне 1899 года Coco-Коба Джугашвили превратился в одного из самых недисциплинированных и неуспевающих воспитанников семинарии, что было обусловлено его принадлежностью к революционной партии и работой в качестве пропагандиста рабочих кружков для пробуждения тифлисского пролетариата к активным действиям.
Складывалась парадоксальная ситуация — семинария кормила, поила и обучала ярко выраженного бунтаря, противника устоев самовластья. И очевидно, не желая далее терпеть столь своеобразного студента, руководство богоугодного заведения поставило вопрос ребром: потребовало внести плату за обучение и содержание.
Последнее обстоятельство не могло не задеть самолюбие уроженца гор и вынудило сделать окончательный выбор: он проигнорировал очередной экзамен и был отчислен за неявку. Вместе с тем духовные отцы явно не желали бесповоротного отлучения «заблудшей овечки» от остальной паствы. Так как в свидетельстве Джугашвили об окончании 4-х классов духовной семинарии отмечается его отличное (выделено мной — М.А.) поведение при вполне сносных оценках за учебу.
Следующие записи позволяют понять, казалось бы, труднообъяснимое. В них декларировалось, что Джугашвили обязан был вернуть Тифлисской семинарии довольно приличную сумму — около 700 рублей, в случаях непоступления «на службу по духовному ведомству или на учебную службу в начальных народных школах», иначе говоря, на служение самодержавию.
Coco-Кобе (по причине его несомненной молодости) давался шанс, которым он не воспользовался, неуклонно намереваясь стать только Сталиным и никем иным более.
Весьма характерно, что позднее в одной из анкет он сам сформулировал более драматизированную версию своего ухода из семинарии, как якобы «вышибленного» за пропаганду марксизма, тем самым, существенно повысив свой статус непримиримого борца с самодержавием.
