По моему мнению, у труда нет такой ценности: напротив, я вижу его как обузу.
Пока труд является необходимым условием для покоя, он не может быть в радость.
Когда работа проистекает из покоя по доброй воле, тогда она в радость.
Так что я не могу назвать бездействие грехом.
Также я не поддерживаю и жертвы.
Я не хочу, чтобы кто-то жил для кого-то другого, или чтобы одно поколение жертвовало собой ради другого.
Такие жертвы обходятся слишком дорого — идущие на них ожидают взамен нечеловеческую плату.
Поэтому отцы ожидают невозможного от своих сыновей.
Если каждый отец живет ради своего сына, кто же будет жить для него?
Ведь каждый сын — это потенциальный отец.
Нет, я хочу, чтобы каждый жил для себя — ради своего собственного счастья, ради своего собственного покоя.
Когда отец счастлив, он делает намного больше для своего сына — и с легкостью, потому что это исходит из его счастья.
И тогда нет ни жертвы, ни отречения; то, что он делает, естественно исходит из того, что он отец, — и отец счастливый.
Тогда у него нет нечеловеческих ожиданий от своего сына, а где нет давления ожиданий, там ожидания исполняются — от того, что сын есть сын.
Короче говоря, я учу каждого человека думать о себе.
Альтруистические учения научили человека лишь самоубийству, а человек, склонный к самоубийству, всегда склонен и к убийству.
Несчастные сеют свою печаль среди других.
Я также против жертвования настоящим в пользу будущего, потому что существующее всегда существует в настоящем.
Если ты полностью живешь в нем, то из него родится будущее, — а когда оно придет, оно тоже будет настоящим.
Ведь для того, у кого есть привычка приносить в жертву настоящее ради будущего, будущее никогда не наступает, ибо все наступившее снова приносится в жертву ради грядущего.
И последнее.
Ты спрашиваешь, почему я работаю и для других, и для будущего.
Во-первых, я не работаю.
Что бы я ни делал, это проистекает из моего бездействия.
Я не плыву, я только сплавляюсь.
Никто и никогда не может сделать что-то для другого, но если что-то происходит с другими, из-за того что я есть, это другое дело, но и в этом деле нет моих действий.
Что же касается будущего — для меня настоящее есть все.
И прошлое тоже настоящее — бывшее настоящее.
И будущее тоже настоящее — которому еще суждено прийти.
Жизнь всегда здесь и сейчас, так что я не беспокоюсь о прошлом и будущем.
И что удивительно: как только я перестал беспокоиться о них, они стали беспокоиться обо мне!
