Спору нет, в преферанс Мирон играл великолепно. Он просчитывал все вероятности, анализировал ходы и уже ко второму ходу знал карты противников. К тому же у него было превосходное чутье, так что, по справедливости, он и должен был выиграть. Но по той же справедливости проиграть должна была Нинка. Она играла совсем слабо, сколько карт какой масти вышло, не помнила и постоянно допускала ошибки. Она бы и проиграла, если бы Мирон практически в открытую ей не подыгрывал. На ее ошибку он отвечал еще более грубой ошибкой, и в результате ей удавалось сыграть свою игру даже тогда, когда она безнадежно "сидела".
Но указывать на это Мирону - значило нарываться на верный скандал, которого мы всеми силами стремились избежать. И ради Генриха, и ради Машеньки, и из-за присутствия посторонних людей. Поэтому мы лишь скрежетали зубами и продолжали играть. Мирон же с каждым кругом все больше веселел.
- Игрочишки! - промурлыкал он, подсчитывая наш проигрыш. - Лучше бы в "монопольку" с детишками сразились, чем с такими асами за стол садиться.
Я едва не задохнулась от ярости, но нашла в себе силы молча встать и уйти в палатку.
- Так шашлык и вино за вами! - крикнул мне вдогонку Мирон.
Во второй четверке проиграли Генрих с Владиком. Но там игра доставила удовольствие всем участникам - и выигравшим, и проигравшим. Они шутили, вспоминали старые добрые времена и так беззаботно хохотали, что я могла только порадоваться за них и по-хорошему им позавидовать.
Потом гости собрались уходить, Генрих пошел их проводить, Прошка остался в лагере, а все остальные полезли купаться. Мы с Машенькой заплыли подальше, чтобы обменяться впечатлениями о новых знакомых, благо Прошка не видел.
- Эта Ирина похожа на куклу Барби, - высказала свое мнение Машенька.
- И мозгов у нее, по-моему, не больше, - радостно подхватила я. - Ты заметила, как она Лешу охмуряла?
- Еще бы! Такая сцена! - Машенька рассмеялась. - На тебя тоже стоило посмотреть. Ты с таким живейшим удовольствием пожирала их глазами, что я едва удерживалась от смеха.
- Как же ты ее вынесла в таких дозах?
- Ну, лишившись мужской аудитории, она сделалась удивительно несловоохотливой. Славка в счет не идет, он все-таки муж. Так что в беседе она участия почти не принимала.
- А как тебе Татьяна? Правда, хороша?
- Удивительно хороша! - согласилась Машенька. - И беседовать с ней - одно удовольствие. Только, знаешь, она показалась мне несчастной. У нее такие печальные глаза.
