Я дернула его за руку. Он очнулся и взглянул на меня.
- Что это? - слабым голосом спросил он.
- Нудисты и Леша, - спокойно ответила я. - Ничего особенного.
- Нудисты? А почему...
- Потому. Люди всякие бывают. Если ты не обуздаешь свой аппетит, через десяток лет станешь таким же, - сварливо ответила я, пытаясь за раздраженным тоном скрыть изумление, граничившее с шоком.
Леша, застенчивость которого в разговорах с малознакомыми людьми доходила до патологии, непринужденно болтал с совершенно голыми и совершенно посторонними личностями. Да еще какими! Я потрясла головой, надеясь, что это всего лишь галлюцинация. Но нет, нудисты остались на месте, Леша - тоже. Более того, он заметил нас и помахал рукой. Нудисты разом повернули арбузоподобные туловища и заколыхались в приветствии.
Краем глаза я заметила, как Прошка пошатнулся и начал оседать на камни. Я повернулась к нему. Интересно, зачем этому клоуну понадобилось изображать обморок? Поначалу я хотела возмутиться, потом поняла, что замысел не так уж и глуп, и решила подыграть Прошке. Если у Леши от перегрева ум зашел за разум, привести его в чувство можно лишь радикальными средствами.
Сзади послышался хруст камней.
- Что это с ним? - осведомился Леша, дернув Прошку за ногу.
- Обморок, - лаконично ответила я.
- С чего бы это?
- Увидел твоих новых знакомых. Откуда они взялись?
- Вчера приехали. Они тут каждый год бывают. Очень милые люди. Зовут Иван и Марья.
Я недоверчиво взглянула на него:
- А о чем ты с ними так оживленно щебетал?
- Представляешь, оказывается, Иван - главный хранитель статистического архива!
- Понятно.
Мне и в самом деле все стало понятно. Против страсти не попрешь, а Леша испытывал непреодолимую страсть к расписаниям и разного рода статистическим выкладкам. Скорее всего, он даже не заметил, что эти Иван да Марья невообразимо толсты и к тому же совершенно голы.
Прошка слабо застонал и приподнял голову. Я вспомнила о своей роли:
- Ты в порядке?
- Да. По-моему, я видел мираж.
- Это был не мираж. - Я решительно встала. - Пойдем, а то Леша от жары еще и не такое учудит.
Прошка встал и тут же снова пошатнулся. Я поддержала его и обернулась. Голые толстяки носились по пляжу. Кажется, они вздумали поиграть в салки.
Генрих с Марком вернулись часа через три, причем Генрих был весел, как птичка, а Марк - мрачен, как грозовое небо. От недоброго предчувствия у меня сжалось сердце.
- Угадайте с трех раз, кого мы встретили! - с ликованием в голосе предложил Генрих.
