- Дай сюда фонарик! - Я выхватила требуемое у Прошки из рук и обошла стол. Неподалеку от дерева валялся котелок. Я подняла его, заглянула внутрь и увидела остатки макарон. - Посуду надо мыть за собой! - зло рявкнула я на мужиков. - Вы, когда искали своего злоумышленника, на землю светили?
- Зачем? Говорю же тебе, это крупная тварь - топала, как стадо бизонов! возмущенно откликнулся Марк.
Но я отмахнулась от него и поводила фонариком туда-сюда, освещая пятачок вокруг столового дерева. Неожиданно один из внушительных серых булыжников, полускрытый валуном-стулом, зашевелился и переменил местоположение.
- Ежик! - умильно восхитился Генрих.
Назвать существо, не уступающее размерами молочному поросенку, уменьшительно-ласкательным словечком мог только Генрих. Он вообще питал непонятную страсть ко всем живым тварям, начиная от жуков и гусениц и кончая слонами и китами. У них с Машенькой в доме даже существовала специальная колонковая кисточка, которой полагалось стряхивать тараканов со стола, чтобы не повредить им лапки.
- Здесь еще один! - крикнул Леша, посветив фонариком за палатку. - А вон и третий. Все ясно: это великое переселение ежей.
Не обращая внимания ни на восторги Генриха, ни на вытянутые физиономии остальных, я вернулась в свою палатку и залезла в спальник, но заснула, разумеется, только с рассветом.
Когда я продрала глаза, солнце уже приближалось к зениту и жара стояла одуряющая. Все общество, за исключением Генриха, расползлось по мало-мальски затененным участкам и бессильно лежало, высунув языки.
- А где Генрих? - полюбопытствовала я, вернувшись с моря после водных процедур.
- Отправился за водой, - легкомысленно ответил Прошка.
- Вы отпустили его одного?! - поразилась я и обвела всех троих недоверчивым взглядом.
- Мы попытались его отговорить, но он и слушать ничего не хотел, несколько смущенно объяснил Леша. - Даже обиделся, когда я стал набиваться ему в провожатые.
- Ну все! Теперь его придется по всему Крыму разыскивать, - обреченно произнесла я.
- По-моему, ты преувеличиваешь, Варвара, - неуверенно сказал Прошка. Генрих давно уже вышел из того возраста, когда человеку требуется нянька. Ничего с ним не случится. Ну, может, поплутает немного, беды в этом нет.
- Ну-ну. - Я выразительно пожала плечами и пошла искать тень погуще.
К обеду парило уже невыносимо. Мы ползали по плато сонными мухами и не находили в себе сил даже спуститься к морю. О еде не хотелось и думать, но отсутствие Генриха и воды вызывало тревогу. По идее, он должен был предполагать, что вода понадобится нам к обеду.
