— Второй помощник, прекратите шум. Вы будоражите людей.
Голова юноши безвольно упала на грудь. Всхлипывая, он проговорил, с трудом произнося слова:
— Вы же… не можете… дать людям… погибнуть… господин капитан-лейтенант… прошу вас, там же люди… — Слезы градом текли по искаженному страданием лицу.
— Внимание! Внимание! Оповещение о самолетах! Воздушная тревога! — это сообщение молнией пронеслось от радиорубки до мостика. Тен Бринк, отстранив от себя фенриха, склонился над переговорной трубой:
— Что у акустика?
— Акустик докладывает: слышен сильный шум винтов справа по борту!
Тен Бринк немедленно отдал приказ:
Вахтенные стремглав кинулись к рубочному люку. Вильдхаген снова судорожно сжал руку командира:
— Нет, господин капитан-лейтенант… нет… вы не имеете права… вы же не станете убийцей!..
Тен Бринк рванул фенриха за куртку и притянул к себе:
— Молчать!
— Господин капитан-лейтенант!..
— Молчать! Немедленно вниз!
Но фенрих не подчинился, и Тен Бринк силой потащил его к люку.
— Это убийство… убийство! — кричал юноша. Казалось, он потерял рассудок.
Краус, занесший уже ногу в горловину люка, подскочил к командиру, и они вдвоем столкнули вниз упиравшегося, словно совсем обезумевшего фенриха. За ним последовали оба офицера. Кое-как спустившись по трапу в центральный пост, Вильдхаген упал.
— Встать, фенрих Вильдхаген! — громко прозвучал голос командира.
Опустив голову, фенрих медленно поднялся на ноги и выпрямился, упираясь спиной в переборку. Затем, собравшись с последними силами, стал навытяжку.
— Я отстраняю вас от исполнения служебных обязанностей! Своим недисциплинированным поведением вы подвергли лодку и ее команду огромной опасности. Я отдам вас под трибунал! — Тен Бринк произнес это, не повышая голоса, но внутри у него все кипело от ярости. В центральном посту наступила гробовая тишина. Юноша закрыл глаза. Его качало. — Обер-лейтенант Краус! Фенриха на верхнюю палубу не выпускать! Вы отвечаете за него! — Затем Тен Бринк резко повернулся. — Принять главный балласт!
— Принять главный балласт! — как эхо, раздалась команда, передаваемая по постам.
Вильдхаген уже два часа неподвижно, с закрытыми глазами сидел на своей койке. Уперев локти в колени, он крепко сжал голову обеими руками. Где-то далеко раздавались команды и шумы механизмов.
Угроза воздушного нападения противника миновала, и теперь «U-43» шла в надводном положении.
Фенрих, безучастный ко всему происходящему, продолжал неподвижно сидеть в каюте. Он не чувствовал боли, которую причинял ему острый край койки, врезавшийся в ноги.
