Слепые собаки опять завыли поблизости. Каким-то чутьем они угадывали, когда можно прийти, чтобы сожрать трупы.
— Все, выдвигаемся.
Рудый убрал рацию.
— Моро, Тихон, Лис — со стороны ограды. Ваша задача их отвлечь на время. Я и Шура — к стене с той стороны… Обойдем «электру» по краю.
Через пару минут тишину нарушили выстрелы. На наш с Лисом и Тихоном огонь засевшие на хуторе ответили почти сразу же, мне даже показалось, будто ждали. Стреляли, однако, с вражеской стороны экономно — одиночными. Судя по всему, противник от темноты не мучился и видел нас очень хорошо.
Даже чересчур хорошо. Тихон вдруг съежился, осел и замер, привалившись плечом к полуразбитой кирпичной кладке. В него попали мастерски — в шею на два пальца выше верхнего края бронежилета.
— Лис, погляди, что там с парнем.
Что с парнем неладно, я знал почти наверняка, но продолжал стрелять, потому что не мог позволить «свободовцам» прорваться, такой оборот событий лишал план Рудого всякого смысла. В этот самый неопределенный момент ни с того ни с сего со стороны едва видимой во тьме ремстройбазы донеслось хрипение старого громкоговорителя. Заезженная запись, сделанная голосом Чехова, огласила ночь хорошо знакомым призывом:
«Сталкер! Зона — это свобода. Вступая в нашу организацию, ты выбираешь свободу…»
Под эти слова я выстрелил в силуэт, замаячивший во дворе, и, кажется, попал.
«Здесь ты найдешь людей, готовых поделиться с тобой последним куском хлеба».
— И запасом забористой травы, — прокомментировал Лис.
По ту сторону двора притихли и больше не пытались лезть напролом.
«Тебе гарантированы надежные друзья и минимум сухого закона…» — продолжал громкоговоритель.
— Мать их. У нас товарища, кажется, убили, — хмуро сказал Лис.
— Последи за домом…
Я склонился над раненым Тихоном. Тот был жив, но бинты не помогали, кровь все шла и шла из порванной яремной вены, и она была везде — у него и у меня на комбезе, на скудной траве Темной долины, на осколках битого кирпича у нас под ботинками. За те короткие минуты, пока крутилась агитационная запись, а противники чего-то ждали, Тихон умер у меня на руках, а Рудый с Шурой наконец добрались до задней стены дома, обогнув «электру».
Об этом я узнал по взрыву гранаты, брошенной «свободовцам» в окно. После того, как рвануло, мы с Лисом добрались до дверного проема и на всякий случай выпустили внутрь по автоматной очереди.
Громкоговоритель вдалеке умолк, наверное, кончилась запись. Рудый прошелся по единственной комнате, переворачивая вверх лицами тех мертвецов, которые лежали ничком.
