— Надолго?
— Как минимум на тридцать лет. А скорее всего, получит пожизненный срок. Ты хорошо поработала.
Дженнифер села в соседнее кресло и разразилась истерическим смехом.
— Так ему и надо, ублюдку! Пусть теперь подавится… сукин сын!.. — Она закашлялась, по её щекам ручьями текли слёзы. — Боже… я так счастлива!.. Если бы ты знал, Кевин… Если бы ты знал, как я счастлива!..
Я наклонился к ней и взял её за руки.
— Дженни, милая, успокойся. Прекрати сейчас же — или получишь пощёчину.
Она мигом урвала свой смех, обхватила руками мою шею и прижалась губами к моим губам. Поцелуй был такой долгий и такой жаркий, что у меня закружилась голова.
— Я не отпущу тебя, Кевин. Мы полетим вместе.
— Да, — обречённо ответил я. — На корабле до Дамограна.
— А потом?
— Потом мы провернём маленькую хитрость и улетим на моём челноке.
— Ты откажешься от «прыжка самурая»?
— Придётся. Я не могу рисковать, хоть косвенно впутываясь в историю, где фигурирует гиперстанция. Если кто-нибудь заподозрит меня в причастности к этому проекту, за мной повсюду будет тянуться шлейф шпионов длиною в десятки световых лет. Многие компании готовы на что угодно, лишь бы узнать секрет функционирования межзвёздной связи.
— Я слышала, что ваших людей время от времени похищают.
— Бывает и такое, — подтвердил я. — Но всякий раз похитители остаются с носом. Во-первых, нам всегда удаётся освободить похищенных, а во-вторых, все, из кого можно было бы вытянуть ценные сведения, либо находятся под надёжной охраной, либо работают в глубоком подполье, как я. Даже члены правления нашей корпорации не знают меня в лицо.
— И ты открыл мне свою тайну? Почему?
Я растерянно покачал головой:
— Спроси что-нибудь полегче, Дженни. Я понятия не имею, что на меня нашло.
Она погладила меня по щеке.
— Тебе просто одиноко, милый. Ты очень нуждаешься в ком-то, кому мог бы доверять, на кого мог бы положиться. Я не обману твоего доверия.
Дженнифер смотрела на меня, ласково улыбаясь. Боже, как прекрасна её улыбка!..
Я перехватил её руку и поцеловал маленькую ладошку.
— Спасибо, любимая.
— Это признание? — спросила она.
Я ответил не сразу, а сначала тщательно проанализировал свои чувства. Результаты этой инспекции оказались крайне противоречивыми.
— Прости, Дженни. Честное слово, не знаю. Уже двадцать лет я влюблён в одну женщину и так привык к этому, что даже не представляю, как могу разлюбить её. Я люблю тебя, но люблю и её.
— Кто она?
— Это неважно. Всё равно у меня нет ни малейшего шанса добиться её взаимности…
