— Это не совсем то, что у нас, в Ярде, называется приметами!
— Ну, тогда — блондинка, большие голубые глаза, очень красивые ножки — настоящая фарфоровая миниатюрка.
— Мне страшно любопытно, как вам это удается, — вздохнул сэр Фоулкс, — но всякий раз, когда вы ввязываетесь в какую-нибудь историю, на горизонте обязательно маячит хоть одна пара хорошеньких ножек! А как она была одета, эта ваша миниатюрка?
— Голубое шелковое платье, туфли и сумка — красные. Без шляпы.
Фоулкс повернулся к Бристоу.
— Вам остается объявить розыск, инспектор. И в темпе.
Тот молча вышел.
— Кажется, он не в духе, — заметил сэр Фоулкс, и в голосе его чувствовалось некоторое удивление, поскольку любезность Билла Бристоу была широко известна в Ярде.
— Кто, Билл? О, ему просто действует на нервы то, что я «сую нос в эту историю», как он выражается…
Сэр Фоулкс сурово взглянул на Джона.
— Должен ли я из этого сделать вывод, что вы намерены продолжать поиски?
— Вот именно. Ла Рош-Кассель был мне симпатичен, Дэвид.
— А его дочь очаровательна!
— Перестаньте говорить, как ревнивая женщина, Дэвид, — возмутился Мэннеринг. — Для того чтобы мне понравиться, мало походить на статуэтку из саксонского фарфора. Но это юное создание что-то скрывает. И я хочу выяснить, что именно. Предлагаю вам соглашение: я продолжаю собственное расследование. Вам отлично известно, что я могу оказаться очень полезен. У меня есть источники информации, которые вы использовать не можете…
— Именно это меня и угнетает, — признался сэр Фоулкс. — Знаю я эти ваши источники!
— Вы не будете мешать мне, — продолжал Мэннеринг, — весь риск, каким бы он ни был, я беру на себя. Зато все преимущества и выгоды предлагаю поделить пополам. Конечно, кроме драгоценностей, если мне удастся их найти…
— Что???
Сэр Фоулкс в страшном негодовании вскочил.
— Потому что я немедленно пришлю вам их в полном комплекте, — вкрадчиво пояснил Джон.
— Это мне нравится гораздо больше. Честное слово, соглашение заключено. Но осторожно, Джон! Расследование будет вести Мэннеринг, а не Барон. Вы хорошо поняли? Стоит мне только узнать, что в окрестностях замаячила белая маска, я рассержусь по-настоящему!
— Вот не знал, что на вас так действует белый цвет, Дэвид. Обычно всех раздражает красный… А теперь, что если вы позвоните в Париж и разузнаете, какого мнения Сюртэ о ла Рош-Касселе?
— Да, вероятно, никакого, если этот господин из хорошей семьи, как вы мне его описали. Надо быть чертовски ловким специалистом, чтобы стащить драгоценности из Версаля, да еще в разгар выставки! Меня бы очень удивило, если бы ваш аристократ оказался на это способен!
