По мнению сыщиков, Богомолов и его семейство на роль мстителей подходили мало. И жена, и дети экс-предпринимателя едва не плясали от радости, когда супруг и отец был вынужден отойти от дел и смог наконец вплотную заняться своим серьезно пошатнувшимся здоровьем.
"Вы не поверите, но я тогда за здравие Альбины свечку в храме поставила, - рассказывала Богомолова. - До банкротства Андрюша мой выглядел - краше в гроб кладут. Лицо отечное, кожа серая, в глазах кровавые прожилки. А все туда же - на работу уходил с петухами, возвращался за полночь. Если возвращался. Я ему говорила: "Ну зачем ты себя загоняешь? Не молоденький ведь уже! Всех денег не заработаешь". А он только отмахивался или, того хуже, орать начинал. Я под конец уже начала телефонных звонков бояться, в ночных кошмарах видела, как мне по телефону о его смерти сообщают. И тут это банкротство. Андрюша, конечно, страшно переживал поначалу, но потом его подлечили, и он буквально преобразился. Стал молодец молодцом. Читает, гуляет, собой занимается, внуком. Раз в год для профилактики ложится в клинику, проходит курс лечения. Врачи его состоянием очень довольны. И сам Андрей рад безмерно. Друзья-бизнесмены часто зовут его в помощники, но он только руками машет. Я, говорит, свое отпахал, теперь пожить хочу".
Знакомые подтвердили, что захватническая акция Турусовой обернулась для Богомоловых неожиданным благом. Андрей Тимофеевич не только не вынашивал планов мести, но даже шутил, вспоминая русскую сказку: прибрала, дескать, баба к рукам мою фирму и горе-злосчастье впридачу. Пусть теперь не жалуется, если к ней перешли по наследству мои гипертонические кризы.
Иначе воспринял перемену участи Александр Пичугин. Увольнение из газеты лишило его основного источника дохода и поставило семью в тяжелые условия. Жена Пичугина недавно родила вторую дочь и в настоящее время не работала. Александр бился как рыба об лед, хватаясь за любую халтуру, сулившую хоть какой-нибудь заработок, - стряпал рекламные объявления для мелких дельцов, пытался натаскивать безграмотных оболтусов по русскому языку, писал на заказ поздравительные вирши для юбилеев, переводил с английского инструкции для местных фирм, торгующих корейской бытовой техникой. В конце концов непомерная нагрузка, беспросветное будущее и бессильная ненависть к Турусовой надорвали его сердце. Журналист заработал инфаркт. Сердобольные знакомые и бывшие коллеги собрали денег и перевели его из городской больницы, где бесплатное лечение сводило "тяжелых" пациентов в могилу не хуже эпидемии чумы, в частную клинику Вольской, где таких пациентов, как правило, ставили на ноги.
