В собор попадали только через центральную, калитку с Карпатской улицы, где и был установлен пост наблюдения. Лучшего места, чем то, что когда–то избрал Воробкевич, не найти, и на скамейке в сквере сидел, углубившись в конспекты, молоденький вихрастый студент, лишь изредка отрываясь от тетрадок, чтобы перекинуться словом с соседом или посмотреть на красивую девушку, пересекавшую скверик.
За четыре дня Петр хорошо изучил распорядок дня пунктуального каноника. Отец Долишний не опаздывал, приходил минута в минуту перед открытием собора, проводил службу, потом крестил или, наоборот, провожал верующих в последний путь. Обедал всегда дома в четыре часа, отдыхал — и снова в собор.
Сегодня после утренней службы было венчание. Петр затерялся в толпе празднично одетых гостей и родственников. Проводив молодых до выхода, вернулся в собор. Церковь опустела, лишь возле самого алтаря сидели две пожилые женщины в трауре да староста тушил свечки перед иконами.
Кирилюк спрятался за колонной в притворе. Как правило, каноник не задерживался, но прошло с полчаса, а он все не показывался из алтаря. Староста давно погасил все свечи, к двум женщинам в черном присоединилась еще одна — стояла на коленях возле скамеек и все время кланялась до земли.
Скрипнули двери, и отец каноник наконец вышел. Не глядя, благословил женщин, немного постоял, оглядываясь, и двинулся не к выходу, как обычно, а к дверям, ведущим на хоры. Там снова постоял, оглянувшись, отпер двери и исчез, тихонько затворив их за собой.
Кирилюк раздумывал лишь минуту. В выражении лица каноника было нечто такое, что заставило его сразу отбросить все сомнения. Женщины не обратили на него никакого внимания, но на всякий случай Петр преклонил колени перед первой иконой, попавшейся по пути, и шмыгнул к дверям, что вели на хоры. Осторожно нажал на ручку — неужели заперто? Двери подались легко, не скрипнув. Крутые каменные ступени вели вверх; Кирилюк ступал бесшумно, стараясь даже не дышать. Интересно, что понадобилось канонику в такое время на хорах?
Петр осторожно выглянул из–за лестницы, внимательно огляделся, но Долишнего нигде не заметил. Что за чертовщина! На хорах трудно спрятаться, разве что каноник залез бы под скамейки. На всякий случай заглянул и туда. Куда же мог деться святой отец? Неужели тут есть еще один выход?
Кирилюк на цыпочках обошел хоры, ощупывая стены, но ничего не заметил. И все же отец Долишний не мог раствориться в воздухе… Значит, дверь должна существовать. Возможно, где–нибудь внизу?
