Но нигде не видать его, вот был — вот не стало. Утоп, что ли?
Много камышинок торчит из воды, еще недавно тихой, а теперь взбаламученной конями. Немало среди них поломанных, порубанных. Разве приметишь в этом множестве, различишь еще одну камышину, срезанную перед тем, через которую дышит теперь маленький полянин, вжимаясь неширокой спиной в холодное дно старицы?
Гультяи всполошились внезапно, встревожились, заторопились вон из камышей. И помчались вдогонку своим, спешно уходившим в поле. Но так и не догнали. И вот уже осаживают коней, сбиваясь в беспорядочную кучу.
Теперь Брячислав высунул голову, продвинулся туда, откуда видно, и только рот приоткрыл, изумленный. Гультяям наперерез, наставив долгие копья, с грозным кличем скакали только что воротившиеся из похода кметы. И, далеко обогнав передовых, на высоком нездешнем коне, подняв над собой тускло поблескивающий меч, мчался бородач в невысоком железном шеломе, похожем на опрокинутый горшок. Красавец конь, казалось, вовсе не касался земли своими темными ногами, всадник летел парящей птицей, и летел вслед за ним выгоревший до белизны походный плащ.
Брячислав узнал отца и выскочил из воды.
Возвращались левым берегом Днепра.
И этот поход — на сей раз к Танаису — был для Кия удачным. Множество ратников и воев, пошедших за княжьей дружиной, а также примкнувшие к полянам дружины россичей и северян, — никто не прогадал. Древляне же, дреговичи и кривичи, не пожелавшие идти под стягом Полянского князя, пускай теперь кусают локотки…
Анты в этом походе отбросили за Танаис бродившее по степи и озорничавшее племя гуннов с примкнувшими прочими кочевниками, отбили немало серебра и золота с каменьями, полученного теми за что-то от ромеев. Угнали немало добрых коней, овец и полонянок. Все кметы остались довольны князем.
Обоих молодших братьев Кий брал с собой в этот поход — для них первый. Хорив показал себя в сече неудержимо горячим, Щек — поосмотрительнее, но ни один не робел. Теперь рядом с князем ехали не просто меньшие братья, а два побывавших в походе и не посрамивших себя добрых бойца, которым вскорости можно будет и дружины доверить. Теперь у Кия сбудут две надежные руки, и в новом своем походе он построит свои дружины по-новому, как давно замыслил: головную дружину поведет сам, а по краям — два крыла во главе с братьями, и еще в запасе ратники с воями, которых можно доверить боярину Воиславу, опытному боевому советнику князя. Вот едет он рядом, полусогнутый в седле, с висячими усами под похожим на вороний клюв носом. Снял бывалый вояка свой накалившийся островерхий шелом, подставил щедрому солнцу смуглую бритую голову с долгим седеющим чубом. Глядя на него, снял свой украшенный синими перьями шелом и Кий, то же сделали Щек с Хоривом.
