Гейл медленно подошла к сцене и стала обводить глазами толпу. Ей очень хотелось запомнить эту картину, но риск был слишком велик. Если она позволит себе что-то большее, чем незаметный зрительный контакт, это будет стоить брату свободы. А то и жизни.
Декан назвал ее имя, пожал руку, поздравил и вручил диплом. Она прижала документ к груди вместе с розой, лучезарно улыбнулась (специально для агента, ждавшего у другого конца сцены), спустилась по ступенькам, медленно пошла к своему стулу, чтобы дождаться конца церемонии… И тут увидела брата.
Крис, одетый в темно-синий костюм, стоял спиной к толпе. У него был скучающий, но напряженный вид агента на службе. Сходство подкреплял прибор связи, неописуемым образом заткнутый за ухо. Брат выглядел старше своих двадцати пяти лет, на лице были заметны морщины, в пышных соболино-черных волосах и на висках попадались седые волоски. Но фигура Криса оставалась по-прежнему стройной, а зеленые глаза были внимательными, но озорными. Гейл быстро огляделась по сторонам, надеясь, что за ними не следят, но, когда вновь обернулась, брат едва заметно качнул головой.
Оставалось только одно: вернуться на свое место. Гейл хотелось броситься в объятия Криса, пожаловаться на несправедливую судьбу, мешающую им встретиться, и на будущее, которое им суждено провести врозь. В глубине души она знала, что по окончании церемонии сотрудник секретной службы перестанет существовать.
Так же, как перестал существовать Крис Нортон.
После окончания церемонии она вернется в комнату общежития и начнет готовиться к дежурству в городской больнице, где работает шесть дней в неделю. Праздник, который большинство ее однокурсников проведет в кругу родных и друзей, ей заменит двойная смена в приемном покое «скорой помощи».
Она не проронит ни слезинки по брату, которого может больше не увидеть. Полученный ею суровый урок забыть нелегко. Никто ничего не узнает. Сестра и единственное слабое место специального агента Криса Нортона будет продолжать жить так, словно у нее каменное сердце.
Три недели спустя
Гейл неохотно вылезла из-под стеганого одеяла, которое не удосужилась снять с двуспальной кровати, когда залезала между прохладными шелковыми простынями. Накануне она едва успела принять душ, а потом уснула мертвым сном.
Прозвучал новый звонок. Придется быть вежливой, подумала она, отбрасывая одеяло.
Гейл надела халат. Это не из больницы. Из больницы позвонили бы по телефону, а не в дверь. Особенно после появления на свет нового жителя городка Оуквуд, штат Виргиния. Всего три часа назад она вложила ребенка в руки измученных родителей; в случае возникновения осложнений ей позвонила бы медсестра Айрин. Роды были долгими, трудными, и Гейл уже была готова сделать кесарево сечение прямо в клинике доктора Спенсера. Однако босс, ворчливый старый хрыч, вовремя напомнил, как делать поворот плода, и она сумела обойтись без хирургического вмешательства.
