— Тупица!
— Дошутишься, еще!
— Тихий!
— Тихий, говоришь? Ладно, пусть, будет Тихий.
— Что будет, товарищ подполковник?
— Отвыкай обращаться по званию, здесь тебе не рота почетного караула.
— А как обращаться? — опешил я.
— Меня называй «командир», а с ребятами сам разберешься.
— А при чем тут Тихий, командир? — поинтересовался я.
— Это теперь твой позывной. Мои соболезнования, Тихий.
— По какому поводу?
— Сам скоро поймешь, — и я действительно очень скоро все понял, потому что попал в самый настоящий ад.
Целый месяц нас троих срочников, Витьку Аргунова — позывной Дрозд, Димку Городова — позывной Синий и меня гоняли как распоследних Сидоровых коз, пытаясь как-то вживить в состав группы. Потом я уразумел, что делалось это исключительно ради самих нас: сразу отсеять ненужных и дать шанс уцелеть оставшимся. Через три месяца после зачисления в группу и мне довелось побывать в деле. Не беда, что тогда я был, честно говоря, всем в обузу, зато вернулся на базу живым и не поцарапанным. Хотя и вусмерть перепуганным.
А поначалу все было, мягко говоря, очень и очень хреново. С первого же дня нас буквально придавило и размазало по окружающему пейзажу от непосильных физических и умственных нагрузок. Уставали мы настолько, что однажды втроем так и вырубились в столовой, даже забыв поесть. Думаю, что если бы мне в один прекрасный вечер пришла в голову мысль повеситься и разом покончить со всеми этими муками, то суицид не состоялся бы исключительно потому, что не хватило бы сил, чтобы поднять руки и закрепить брючный ремень на каком-нибудь сучке.
Еще очень страдало самолюбие. Все мы считались не последними бойцами у себя в бригадах. Очень, знаете ли, приятно было наблюдать, как «гестапо» (так мы промеж себя называли, занимавшихся наравне с нами, молодых офицеров из группы) по окончании ежедневной пытки, как ни в чем ни бывало, шли пить пиво, играть в волейбол или с разрешения командира срывались на ночь к бабам.
Через месяц отсеялся Витька, в одно прекрасное утро он просто не смог или не захотел встать по подъему. Еще через две недели прошли контрольные итоговые учения, по результатам которых был отправлен назад в часть Димка Городов, самый мощный и выносливый среди нас троих. Правда, немного тугодум.
А я задержался в группе. Поначалу казалось, что ненадолго, а потом как-то втянулся. Меня даже начали осторожно похваливать.
— Нападай, Тихоня! — весело скомандовал щуплый на вид паренек, Гоша Рыжиков — позывной Шмель. Лейтенант двадцати одного года от роду, самый молодой офицер в группе. Он всегда называл меня так.
