— Ваш сын был арестован, — любезно сказал Макбрайд. — Чего же вы еще хотели?
— Я хочу, чтобы его оставили там, где он сейчас, пока мы не решим, что будем делать. Это все. У него нет задержаний и судимостей. — Ближайшему к Майклу охраннику Йоссарян рявкнул: — Снимите с него наручники. Прошу вас, сделайте это немедленно.
Макмагон минуту помедлил, а потом махнул рукой и знак согласия.
Йоссарян дружеским тоном продолжил:
— Скажите нам, где он должен находиться. Мы не собираемся убегать. Я не хочу никаких неприятностей. Мне нанять машину? Может, я слишком много говорю?
Майкл был удручен.
— Они даже не сказали мне о моем праве не отвечать на вопросы.
— Вероятно, они и не задавали вам никаких вопросов, — объяснил Макбрайд. — Разве задавали?
— И наручники ужасно жмут руки! Не эти. Настоящие наручники, черт побери. Это зверство.
— Томми, в чем он обвиняется? — спросил Макбрайд.
Макмагон повесил голову.
— Уклонение от оплаты проезда в метро.
— Что за бред, Томми? — с мольбой в голосе сказал Макбрайд.
— Где Гонсалес? — спросил у сержанта Макмагон.
— Это тот парень, который меня схватил.
Сержант покраснел.
— Он у выхода из метро, капитан. Выполняет план.
— Я знал, что у них есть этот сраный план.
— Майор, пусть ваш сын помолчит, пока мы не уладим это дело, — уныло попросил Макмагон.
— Томми, — сказал Макбрайд, — не мог бы ты вручить ему повестку и отпустить под подписку? Мы же знаем, что он явится.
— А что, ты думаешь, мы собирались делать, Ларри? — ответил Макмагон и обратился к Йоссаряну так, словно тот был его союзником. — Вы слышите, майор? Я — капитан, он когда-то был сержантом, а теперь учит меня, как я должен работать. Сэр, а вы действительно майор?
— Отставной, — признался Йоссарян. Из нескольких визиток, которые у него были с собой, он выбрал подходящую. — Моя визитка, капитан. И одна вам, мистер Макбрайд… Макбрайд, я верно сказал? На случай, если и я смогу быть вам полезен. Вас послал сам Господь.
— Возьмите мою, майор, — сказал Макбрайд и протянул вторую Майклу. — И одну вам, если еще раз попадете у нас в какую-нибудь историю.
Майкл дулся, когда они втроем, вместе с Макбрайдом, вышли из участка.
— Хорошо, что у меня до сих пор есть нянька, правда? — хмуро и задиристо бросил он Йоссаряну. Йоссарян пожал плечами. — Я чувствую себя как последний слабак.
— Ты все правильно делал, малыш, — вмешался Макбрайд; он фыркнул, потом рассмеялся погромче. — Вряд ли тебе в наручниках удалось бы убедить нас в том, что ты нам руки-ноги переломаешь.
