— Слышал, конечно, весь город об этом говорит, да я-то здесь при чем?
— Дело вот в чем, Семен, приказчик Шунаевых, показал, что деньги, тридцать тысяч рублей, Шунаев от вас получил.
— Нет, любезнейший, деньги не мои, нет у меня таких денег свободных, на торговлю хоть и не жалуюсь, но все в обороте, а наличными такими не владею. Да и за какой товар я мог Шунаеву деньги давать? Он хлебом промышляет, а я — мануфактурой, товар-то разный.
— А старик Шунаев не только хлебом в лавке торговал, а и мануфактурой случалось, — не согласился Кухов.
— Николай Васильевич мелкую торговлю вел, и я с ним на этот счет компаньоном стать не мог, но деньги были — это точно. Только не мои.
— А чьи же тогда, господин купец, желательно бы знать, дело-то ведь серьезное, три человека убиты. И денег в доме не нашли, — не отставал Кухов.
— А деньги купца Заворыкина...
— Кто он таков и почему с деньгами к Шунаевым попал?
— А Заворыкин торгует в лайке на писче-бумажной фабрике в Улейме. А зять мой торгует — рядом, вот такое имеется знакомство!
— Хорошо, но как деньги Заворыкина к Шунаеву-то попа ничего не пойму!
— А и понимать нечего, я присоветовал. Сын старика Шунаева, Василий, давно крупное дело затевал, да капиталов маловато, ко мне подкатывался, да не дока я в хлебной торговле, потому и не хотел. Да и наличности, еще раз говорю, такой у меня нету. А «тут зять ко мне приезжает с отчетом о лавке да с женой и ребятами погостить на пару дней.
— Когда это было? — остановил рассказ Никита Иванович.
— А Крещенье, еще, он все лавку на себя просил отписать, я сказал — помру — лавка дочери будет, ты торгуй, тебя процентов требую! Мне надо, чтобы дочь да внуки по не пошли после моей смерти. А он мне: у вас вон и и какие, а это, мол, кому? А это, отвечаю, — не твое меня еще две дочери замужние есть, может, им
— Ну, ладно, а что же Заворыкин, он тут с какого бока? — выяснял следователь.
— А вот с какого, зять мой говорит, что, мол, купец Заворыкин хотел бы в Углич перебраться, а лавку при фабрике ему, мол, продать. Так не будет ли моей милости ту лавку хоть на имя дочери выкупить? Я ему на это говорю: ты, зять дорогой, не прибедняйся, сам уж, наверное, можешь купить! Да и зачем купцу прибыльное дело бросать, да в Углич ехать, что за расчет такой?
— Думали Дескать, торговлю
