Приехало их четверо, и, похоже, так понравилось, что они пригласили сюда своих друзей. Уже через неделю, на ферме было больше 40 малазийцев. Большая часть тех, с кем мы общались, были приятные молодые люди с живым умом. Они держались обособленно от нас, но охотно шли на контакт, особенно если ты владел английским. К тому же, они не были заражены этим варварским способом сбора. Если малазиец стоял рядом с тобой на твоем ряде, то ты мог спокойно и нормально собирать клубнику, они у тебя, ее не воровали.
К ним поляки и литовцы тоже сильно придирались, малазийцы сперва не реагировали, улыбались, смеялись, даже шутили по этому поводу. Но потом дело приобрело серьезный оборот, дошло до конфликта.
Малазиец принес 2 ящика с клубникой. Его сегодня уже трижды возвращали на поле, добирать клубнику в пинетки.
— Иди сюда! — окрикнул его по-польски Юрек.
— Говори по-английски, — предупредил малазиец.
— Что есть это?! — спросил поляк, выкидывая из ящика клубнику, и начал ругаться по-польски.
— Говори по-английски! — крикнул на него малазиец.
— Иди, собирай! — заорал поляк по-английски, откидывая ящики малазийца.
Малазиец подошел к стопке ящиков с собранной клубникой, показывая на верхний ящик, который только что спокойно принял Йонес у поляка.
— А это нормально?!
В пинетках действительно не хватало несколько сантиметров до верха, о качестве этой клубники можно было только сказать, что те, кто ее купит либо слепой, либо кретин.
— Иди, собирай, я тебе сказал! — продолжал орать поляк.
— Ты как со мной разговариваешь?!
— Как хочу, так и разговариваю! Ты, черный урод!
— На, получи! — малазиец схватил свой ящик и кинул его в поляка, тот увернулся, но часть клубники в него попало. Он отбежал от малазийца и от страха аж задрожал, весь покрывшись пятнами, не в силах ничего сказать.
Малазиец обозвал его, как умел и ушел к своим.
Я не знаю, что он сказал им, но все малазийцы сдали свои ящики. Причем если выбрасывали у одного, то второй ему давал свою клубнику, чтобы засчитали ящик. После этого они покинули поле.
Поляк в страхе просидел еще час, отходя выпада маленького, но гордого народа.
Оказывается, сразу после поля, все малазийцы пошли к фермеру Нилу, но встретила их его жена Мария. Она молча выслушала их историю и сказала:
— Не нравится, можете получить расчет и уезжать, я вам ничем помочь не могу, мои супервайзеры знают свое дело.
Малазийцы все поняли сразу и решили, что если жена фермера такая хамка, то такой же точно у нее и муж, и попросили расчет. Мария согласилась, но попросила подождать до вечера, пока она получит данные о зарплате.
