Поплавок дернулся. Троицкий подсек. Пусто. Тревога ложная. Не ловится на его удочку каннская рыбка. Второй час отлынивает.
И умиротворение не наступает. Тревожный сигнал. Раньше рыбалка всегда приводила Михаила Демьяновича в душевное равновесие. После всех стрелок-разборок, после СИЗО, после любых трагических происшествий, когда, бывало, и жизнь висела на волоске. Выйдешь к реке, забросишь удочки, смотришь на водную гладь, ветерок по камышам гуляет...
Троицкий вдруг грязно выругался. Коллеги взглянули на него с удивлением. А Троицкий вспомнил в тот момент, что в его фильме нет сцен рыбалки. Там герой расслабляется в баньке, за зеленым столом казино или' вообще на лошадях по полям скачет, как наскипидаренный (реальный Троицкий лошадей на дух не переносил). Как-то все по-гопнически, по-новорусски. А по-человечески — чтобы вот на рыбалке, на тихом озере — нету сцен. Не додумался он подсказать режиссеру. И сам киношник, мудила, не додумался. А ведь такое естественное художественное решение.
«Дерьмо фильм,— решил Троицкий. Эх... Поубивал бы всех, ей-богу».
— Что же белое?
— Белое сердце,— подсказал Николай.
— Что-о? — изумился Троицкий.— Ну ты даешь. Скажи лучше, они тебя точно не заметили? Белое сердце...
— Обижаешь, Демьяныч,— вскинул голову Николай,— Я за ними, как мышка, проскочил.
— Хороша мышка... — Троицкий иронически оглядел мощную фигуру охранника.— Дальше рассказывай.
— Потом они по набережной прошлись, пива из магазина выпили и к этому портняжке. Улица Александра Третьего, дом восемь. И больше не выходили.
— Что за дом?
— Ателье проката и пошива одежды. Там он и живет. Соседи сказали, эмигрант из Ростова. Давно здесь,
— Из Росто-ова,— протянул Троицкий. Не клевало.
— Димон отзвонился,—подошел Серов,—Пока тихо сидят. Хозяин окна вымыл.
— В тихом омуте черти водятся,— Троицкий потер рукой лоб.— Зараза, опять разболелась...
— Еще пятнадцать минут до «колес»,— глянул на часы Серов. В отсутствие Димы он лично следил за графиком приема лекарств.— Да, а ребята питерские борзые. Может, пока в Португалию свалить? А на закрытие, если что, приедем.
Привычное серовское предложение свалить Михаил Демьянович проигнорировал. Задумчиво посмотрел на поплавок:
— Ну ведь ни черта не клюет, сволочь... Фестивальная рыба, вся на понтах. Серый, кинь-ка еще каши...
Серов взял из ведерка горсть каши, швырнул в воду.
— Демьяныч, на спиннинг попробуй,— льстивым голосом предложил Николай.
