— Салют, камрад! — послал он бодрое приветствие.
Перес поднял глаза, поморщился. Что за бестолковый русский — орет на весь Лазурный берег из конспиративной квартиры.
Егоров потянулся, крякнул. В локоть вонзилась изрядная кактусовая колючка. Надо все же убрать отсюда растение...
Егоров изловчился, обхватил кактус снизу, перетащил его на тумбочку в комнате. Не очень удобно, конечно. Будешь царапаться по дороге в душ. Но можно перетащить на тумбочку в угол — туда, где спит Рогов... Вот так... Теперь Василий будет царапаться, но ладно: один, не все трое ведь...
Перес открыл дверь своим ключом. Плахов как раз вышел из ванной.
— Что, за Троицким двигаем? — такими словами встретил Анри Егоров.
Ему хотелось побыстрее покончить с этим хлопотливым делом, а уж потом спокойно заняться устрицами и Кристиной.
— Сожалею, но операция отменяется,— выдал вдруг агент Перес.
— Как это?! — опешил Егоров.
— Комиссар доложил в министерство о нашем плане,— пояснил агент.— Там категорически против.
О том, что комиссар сам мог перестраховаться и соответствующим образом повлиять на позицию министерства, Анри русским коллегам объяснять не стал. Лишняя для них информация.
— Что значит против? — нахмурился Плахов.— Почему?
Рогов открыл один глаз и недружелюбно глянул на агента. Он так и чуял, что будет подстава. Екарный граф. Открыл второй глаз и глянул еще недружелюбнее.
— Против участия французской полиции. А без нас вы не можете. Это не ваша юрисдикция,— терпеливо объяснял Перес. Ему самому не нравилось, что происходит, но...
— Зачем же вы тогда нас приглашали?
— Мы не знали, что фильм Троицкого представляет Францию.
— Францию?! Россию он представляет. Во всей красе! — подал голос с раскладушки Рогов.
— Его сопродюсер — француз. В титрах, оказывается, указано: «при участии Франции».
— Маленькими буковками?..— язвил Плахов.
— Небольшими,— согласился Перес.
— Самыми малюсенькими. Вот такусенькими...
— Какая разница!..— разозлился Перес. Его легко было вывести из себя.— Такусенек или не такусенек, все един! Формально!
— И вы, значит, решили не рисковать? — иронически прищурился Плахов.
— Фестиваль — наша визитная карточка,— сказал Анри Перес заученные слова.— От этого зависит престиж в мире...
— И доходы,— выступил Рогов со «складушки».
— И доходы тоже,— еле сдерживал себя агент.— Зачем нам проблемы из-за какого-то бандита?
Он чуть не добавил — «да еще русского». На душе у него было погано. Сам-то он был согласен с русскими коллегами. И не так уж он заботился о престиже: перетоптались бы, не лопнул бы престиж. Бандита важнее обезвредить. Но служебный долг заставлял его транслировать точку зрения комиссара и министерства. Кроме того, Анри что-то смущало в квартире. Что-то тут неуловимо изменилось... Но что именно?
