Трина торопливо шагала за ним, стараясь не отставать.
— Блейк, дорогой, что ты имеешь в виду?
— Ты чертовски хорошо знаешь, что я имею в виду, — сказал он, помахивая утренней газетой у нее перед носом.
Мать покачала головой и одарила его наигранной улыбкой.
— По правде говоря, дорогой, это не совсем удобное время для визита. Я должна идти в гимнастический зал, у меня там занятия с персональным тренером. — Она коснулась безукоризненно наманикюренной рукой светлых крашеных волос. — И у меня назначено время для парикмахера.
— Отложи свои встречи. — Блейк не собирался уходить, не положив конец ее злобной игре в месть. Раз и навсегда.
— Блейк…
— Утечка информации в прессу о Кейзе, Максе и Элизе уже выглядела хуже некуда. Но о собственном сыне? — Он шагнул к ней. — Это уже слишком даже для тебя.
— Почему ты думаешь, будто я несу ответственность за то, что печатают в газетах? — У нее хватило наглости притвориться, будто обвинения Блейка обижают ее. Но сын чересчур хорошо знал свою мать.
Он уже и раньше строго предупреждал ее. В прошлый раз Трина использовала газеты, чтобы устраивать неприятности семье Форчунов. Она, конечно, отрицала свое участие в распространении слухов, однако Блейка ее заверения не убедили. Он сожалел, что Элиза и Макс пострадали, когда их секреты появились в прессе, но остановить Трину не смог. Чуть раньше он воспринял как личную неприятность действия матери, задевавшие Кейза.
Но теперь получилось так, что он и Саша стали жертвами мстительной игры Трины против семьи Форчунов. Блейк твердо решил положить этому конец.
— Хватит притворяться, Трина. Мы оба знаем, что ты и собирательница слухов посещаете одни и те же гимнастические залы. — Он постучал пальцем по газете. — Я хотел бы знать другое. Где ты берешь сведения о Форчунах?
Она отбросила притворство. Выражение горечи сменило фальшивое недоумение.
— Неважно, где я получаю сведения. Я делаю жизнь Нэша Форчуна такой же несчастной, какой он сделал мою. Я забочусь только об этом.
— Что за черт? Как ты собираешься сделать несчастным папу? Ты же выставляешь напоказ всему миру не его частную жизнь! — Блейк сунул газету ей в руки. — Здесь мое имя. И имя невинной женщины, которую в этот раз ты затащила в грязь.
— Я хочу, чтобы в Сиу-Фоле каждый знал, какая «прекрасная, выдающаяся» семья Форчуны, — саркастически проговорила она. — И какая я умница, что вовремя бросила ее.
— Ох, Трина, это уже слишком. — Блейк невесело засмеялся. — Всем отсюда до Сан-Луиса известно, что папа вышвырнул тебя, когда узнал о серии твоих связей на стороне. Ты получила только то, что было записано в добрачном контракте.
