Сейчас он сидел у Крылова. Тот неуклюже хлопотал, изображая опытного хозяина, и на ходу рассказывал:
— Ну, не сработались — и не сработались… Какой интерес ходить под капитаном, которому на каждом шагу перечить хочется. Не последняя я спица во флотском колесе. Найдут мне коробку.
— Но вот пока ведь не нашли?
— Не нашли… Ты перекинь колбасу-то на тарелочку. Вот так… Да я не беспокоюсь пока. Выходных накопил на месяц, отпуск еще не кончился…
— И все же в чем не сработались?
— Ну, ты, Семен, не человек, а лист банный. Чего пристал, спрашивается?.. На, выпьем.
— Погоди, выпью. А раз пристал — значит, надо.
— Держи стакан-то… Вызвал бы повесткой, если уж так надо.
— Придет время — вызову.
— Ты что, всерьез?
— А ты думаешь — в шутку?
Крылов помолчал. Опустил руку, поставил стакан на стол.
— Вон оно как…
Он неловко двинул локтем, уронил открытую бутылку, выплеснув на стол водку. Завозился, разыскивая тряпку.
— Чертова баба, вечно куда-то засунет… Да, дела… Вот же она, проклятая… Всерьез, значит. Та-ак… Сигналы были? А я думал — только мне показалось…
— Что ж не пришел, если показалось?
— Да пойми ты, Семен, ну с какими глазами я пойду в милицию? Списанный с корабля штурман идет в ОБХСС сообщать, что у него подозрения на капитана. Если у меня здесь не хватает, — он постучал пальцем по виску, — то здесь-то, — он ткнул в грудь, — совесть есть!
— Ну-ка, ну-ка, стукни еще раз!
Тимофей недоуменно посмотрел на Пятунина:
— Это зачем?
— У тебя партбилет в корочках или без? Не простукивается?
Тимофей нахмурился:
— Потому и не пошел, что простукивается.
— Ну и… — Пятунину захотелось выругаться. — Слушай, тебе никогда не приходило в голову, что преступления у нас есть еще и потому, что не перевелись такие совестливые… гм, люди, как ты? Бирина он, видите ли, побоялся обидеть! А государство, которому биринский ремонт влетает в четвертый миллион, не страшно обижать? Или ты мальчик и не понимаешь, что такая сверхсметная стоимость, как на вашей плавбазе, чистыми руками не делается? Или запамятовал, под какой монастырь он Афоню Титова подвел?
Дело Афанасия Титова, с которым и Пятунин, и Крылов очень хорошо знакомы, было прекращено из-за отсутствия состава преступления… Он плавал с Бириным вторым штурманом (его-то и сменил Крылов), когда в отдел поступило заявление о присвоении им денег. Два матроса-новичка должны были получить подъемные и уже в ведомости расписались. Но случившийся (случай ли это?) рядом Бирин вдруг запротестовал: «А этим зачем выдаешь? Я их списываю с судна — а ты им еще подъемные? Отставить. Вернем в бухгалтерию». Увел за собой матросов, а деньги положил в сейф. Только полтора месяца спустя матросы догадались сообщить об этом факте в милицию.
