— Отличное! — воскликнул Генри. — Да это первоклассное собрание, черт меня побери! Этих книг никто не касался. Ну? Две ровно?
На этом переговоры были окончены: Генри-продавец быстро убедил собеседника, что букинистический магазин, в котором нет выпусков «Ежегодника Шведского Туристического Общества» начиная с 1886 года, не достоин называться букинистическим магазином.
Забрав свои драгоценные купюры, мы двинули на рынок Хёторгсхаллен: там у Генри был приятель, торговавший мясом и дичью. Это оказался здоровяк весом не меньше ста кило с руками вышибалы, в кровавом фартуке. Когда-то этот мясник занимался боксом и достиг неплохих результатов.
— Привет, малыш, — приветствовал мясник Генри. — Видел Али со Спинксом? Вот это файт! Гуси? Два? Если бы ты позвонил заранее, Гемпа… Чудак ты. Два гуся? Прямо сейчас? Нет, нет.
— Какого черта?! — вскричал Генри, побледнев, но мясник только расхохотался, покачал головой, вытащил из холодильника две отличные тушки и бросил их на прилавок, так что брызги полетели в разные стороны.
— Сами вчера прилетели из Сконе, ха-ха-ха, — хохотнул мясник.
— Неплохая шутка, — пробормотал Генри. — Для такого идиота, как ты.
После того, как обмен любезностями закончился, мы отправились за остальными покупками, после чего вернулись домой на фургончике «Мёбельман» с шестью полными коробками снеди. Все это обошлось нам меньше чем в полторы тысячи, и Генри был доволен.
Жарить гуся — непростое дело для новичка, а если гусей, как и новичков, два, проще оно не становится. Однако с помощью здравого смысла, хорошей поваренной книги и бесконечного терпения мы успешно завершили предприятие. Генри и раньше проделывал необходимые операции, но порой путал последовательность.
К трем часам ночи наш труд был завершен: перед нами красовались два поджаристых, начиненных фаршем и хлебным мякишем гуся, жирных и румяных, источающих такой густой аромат, что им одним можно было насытиться.
«Гусиный вечер» стал настоящим событием. Мы накрыли длинный стол в подвале: белые известковые своды, свечи в маленьких нишах и закрепленные у стен лавки создавали настоящую средневековую атмосферу. Мы достали тонкий фарфор, украсили стол свернутыми салфетками и покрыли его плотной льняной скатертью.
На нашей кухне царил хаос. Руки Генри-бармена сновали туда-сюда, фартук пропитался гусиным жиром и соусом вперемешку с мукой и специями. Генри разошелся и был явно в духе, посему я решил удалиться и заняться украшением подвала, die Stimmung.
