Проявление интереса к потенциальному агенту, который даже отдаленно не подозревает об этом, похоже на своего рода приманку, как при ловле рыбы на мушку, где нельзя предпринимать никаких попыток, пока реально не насладишься трепетом клева. Джардин знал, что при ловле на мушку не было никакого клева, но понимал, что имеет в виду.
Джардин спросил у него, куда он собирается в отпуск, и, услышав в ответ, что в Мадрид, поинтересовался, вроде бы для поддержания вежливого разговора, знает ли адвокат какие-нибудь иностранные языки.
— Испанский, — сказал Малькольм Стронг, выезжая на Гайд-Парк-корнер. — Испанский и французский. И немного итальянский.
— Итальянский? — переспросил Джардин. — Боже, мне так хотелось свободно владеть итальянским. Тогда мне были бы гораздо более понятны мои записи Пуччини.
— А какими вы, будучи дипломатом, владеете иностранными языками? — в свою очередь осведомился Стронг.
— Как и вы, испанским. Немного французским, русским. Еще немецким и чуть-чуть арабским.
— Бог мой, — рассмеялся Стронг. — Значит, вы должны понимать итальянский. — Он бросил взгляд на Джардина и улыбнулся. — Но понятно, вы же сказали, что хотели бы свободно владеть.
— Вы правы, сеньор, — ответил Джардин на хорошем испанском, на котором говорили в Южной Америке, без кастильской шепелявости.
— Вы говорите на испанском так, будто всю жизнь прожили в Виго или Эквадоре.
Они продолжили разговор на испанском, и Джардин, к своему удовольствию, отметил, что Стронг совершенно свободно, без акцента, говорит на аргентинском испанском. Когда машина остановилась возле магазина на Кингз-роуд в Челси, первую встречу можно было считать настолько удачной, что Джардин уже приготовился было предложить Малькольму выпить пива в соседней пивной «Фин», при которой имелся прекрасный, обнесенный стеной сад. Но пятнадцатилетний опыт деликатной работы в области вербовки агентов удержал его от этого, и вместо приглашения он посмотрел на небо.
Начали капать крупные капли дождя. Джардин наклонился, дотронувшись до лба указательным пальцем.
— Большое спасибо, сеньор. Спокойной ночи, и желаю удачи, — попрощался он по-испански.
Малькольм Стронг улыбнулся и опустил боковое стекло, как это всегда делают водители, разговаривая с человеком, стоящим рядом с машиной.
— Рад был познакомиться с вами, Дэвид. Послушайте, если сегодня вы один, то почему бы не поехать ко мне домой? Прихватим по дороге гамбургеры или что-нибудь в этом роде.
