Я встал и прошёл к двери мимо кислого 'колобка', под хмурым взглядом Льва Филипповича, открыл дверь и вышел в коридор:
- Пошли отсюда, мама - ни черта они ничего не знают! Быстро отсюда валим, а если ты ещё раз меня поведёшь с такой целью в это заведение - клянусь, я сниму квартиру и не скажу тебе, где я нахожусь! Всё! Закрыли вопрос! - я рванул вперёд, не дожидаясь, когда мать мне ответит, и с разгону врезался в ту самую хромую девушку на костылях, которую видел в коридоре перед тем, как посетил психиатра. Получилось так, что я практически упал на неё, и самое противное в этом было, это то, что я с размаху погрузился в 'тело' метрового 'слизняка', сидевшего на девушке, погрузившись в него, как в густой туман или в кашу.
Что произошло - не знаю, но показалось, что пространство вокруг взвизгнуло, этот слизняк вдруг запульсировал, меняя частоту в сторону ускорения и вдруг лопнул, исчезнув в небольшом тёмном вихре. Нить, которая связывала его с чем-то, чего я не видел, рассыпалась небольшими кусочками, извивающимися, как червяки и тоже распалась на исчезающий в воздухе туман.
Только теперь я услышал возмущённый крик женщины и вскрик этой девушки, тихо лежащей подо мной. Как ни странно, она не испугалась, только с интересом глядела мне в лицо, явно забавляясь ситуацией.
- Может ты встанешь с меня, увалень, а то моя мама сейчас вся изойдёт на крик? - низкий голос девушки разрушил гипноз её огромных синих глаз и я судорожно стал пытаться встать с неё, под крики её мамаши:
- Идиот! Набросился на дочь и свалил её, как сумасшедший бегает! Кто их пускает, этих идиотов в больницу! Да уберите этого придурка с неё, она и так едва ходит, а тут этот бандит!
Наконец, я встал с девушки, покраснев до корней волос, автоматически протянул ей руку, забыв, что она вообще-то без костылей и ходить-то не может. Она тоже, совершенно машинально, схватила меня, утонув своей тонкой худой рукой в моей лапище, и вскочила на ноги, на глазах вскрикнувшей и зажавшей рот матери.
Конечно, девушка была худа, измождена болезнью, но она совершенно спокойно стояла сама, без поддержки, без костылей, а ведь несколько минут назад она едва-едва могла двигаться!
На неё набросилась мать, потребовала, чтобы та села на скамейку, стала подтаскивать костыли, чего-то говорить, девушка что-то ей отвечала, но я уже этого не слышал - сбежав вниз по лестнице я нёсся домой, забыв о том, что сзади меня не поспевает мать, требующая, чтобы я её подождал, чтобы я не вёл себя как идиот или сумасшедший, чтобы я...уже не помню, чего она там требовала, но в голове у меня вертелась одна мысль, не позволяющая мне расслышать её слова: 'Я могу убивать этих тварей! Моё прикосновение убило эту гадость и девушке стало лучше! Что бы это значило, почему это?!'
