— Ну, was ist das, геноссе? — отрыгнув луковым супом, спросил Штирлиц.
— Мы это… — Мюллiру вдруг стало стыдно и неудобно — Мы, das ist Was, арестовывать пришли!
— Какого хрена… — начал было возбухать шпион, когда из юрты неожиданно послышался женский визг, смех и томные призывы: Максимушка, прихвати своего пузатого дружка, и заползай обратно к нам в шалаш! Соком истекаем мы!
— Ну-ка, цыц курвы, покудова казаки гутарят! — прикрикнул на них Штирлиц.
— Камарад, а почему они тебя Максимом называют? — проявил бдительность гестаповец.
В ответ, наш разведчик молча распахнул перед Мюллiром низ своего халата… От увиденного maximuma,завистливому Мюллру стало так хреново, как будто его с Доски Почета сняли.(Вот! А мерзские вражьи свободные голоса говорят, что наш народ деградирует и книжек не читает!)
— Ну, так чаво надо? — повторно возмутился Штирлиц.
Не зная к чему придраться шеф гестапо наобум брякнул дежурную фразу: На вас соседи жалуются — говорят, что у вас говном жаренным воняет и всю ночь громкий смех раздается! Так чем же вы здесь занимаетесь? А?
— Как, чем занимаемся?! — искренне удивился Штирлиц-сингх, и тут же (находчиво используя сюжет старинного польского анекдота) ответил: Говно жарим, громко смеёмся…
Мюллiру очень захотелось ударить Штирлица кулаком в нос. Ну очень, очень!
— Ах ты, позёр хренов, — снисходительно засмеялся наш резидент — Тебя, что начальство заставляет меня арестовать? Да? Ха-ха! Забудь об этом бесперспективном начинании, лучше заруливай-ка к нам в чум на комсомольское собрание. А то ведь водка греется и бабы мёрзнут.
Мюллiр был идейным борцом с разведчиками, а не с соблазнами.
… По-утру нечто голое, пьяное и бесформенное — лежало и пускало пузыри в грязной луже за канавой. Обычно, это место было занято потомственным пьяницей Гансом, и поэтому староста послал для освидетельствования личности, жену Ганса — Грету. Грета лихо перевернула, воняющее перегаром тело с живота на спину, деловито сошкребла грязь с середины, склонилась для осмотра над потухшими гениталиями и через минуту сказала: Вообще-то этот парень не с нашей улицы. А приглянувшись ещё раз повнимательней, добавила: И по-моему, даже не с нашего района…
— Ах, сука! — раздался из толпы голос, невесть откуда взявшегося, Ганса.
Видать ощущение растущих рогов сопровождалось неприятными симптомами.
— Да я тебя, блядища ты ненасытная, — продолжал буйствовать Ганс, — Вилами изрешечу, в сепаратор спущу!
