. Рядом виднелись красные плакаты с черным шрифтом: «Plündern wird mit dem Tode bestraft!»
[22]. Улица была широкая, залитая асфальтом, трамвайные рельсы прорезали ее посередине. От домов остались лишь груды развалин, кое-где торчали фантастические обломки стен, печные трубы и скрученные балки. Рота затерялась в этом лабиринте руин. Под присмотром солдат ребята разрывали развалины, открывали подвалы, выкачивали из них воду, сносили остатки стен, разбирали кирпичи, складывая их в штабеля, собирали обнаруженные вещи: одежду, шляпы, столовые приборы, книги, продырявленные картины, стулья.
— Найденные вещи, особенно ценности, незамедлительно сдавайте караульному солдату, — насмешливо процитировал Мирек приказ, который ежедневно повторяли роте.
— Караульный примет от вас означенные вещи, запакует их и отправит к себе домой, — подхватил Пепик. — Позавчера Станда возил для Гиля посылку на почту — ящик весом тридцать кило. Хотел бы я знать, чего Гиль туда напихал?
— Позавчера? — задумался Кованда. — Наверное, те приборы… ну, конечно! Мы там, напротив, откопали большущий шкаф со столовым серебром. Там был шикарный отель или что-то вроде. Гиль утащил ящики к себе в будку и все утро пересчитывал приборы. Этакие увесистые, серебряные, и на них надпись «Отель Дойчланд хауз». Видать, послал их своей любимой женушке. А я, — сокрушенно признался Кованда, — присвоил два полотенца из соседней кучи. Этакие мохнатые и по всей длине выткано «Саарбрюккен». По-моему, не такой уж это грех: мои полотенца давно износились, не писать же жене, чтоб прислала новые.
Ребята не отвечали, и Кованда заволновался:
— Выходит, я должен был отдать их Гилю? Так, что ли, по-вашему? Он и без того унес две дюжины, а Рорбах утащил новехонькое постельное белье, даже с бантиками.
— Не ори, — прервал его Карел и перестал обчищать молоточком кирпичи. — Никто тебе не завидует. Я вот тоже нашел отличный карманный ножи ношу его в кармане.
Рядом работала группа из восьми человек: Ладя Плугарж, Руда, Густа, Ирка, Богоуш, Фрицек, Вильда и Ферда Коцман. Лопатами и кирками они крушили уцелевшую стену разбомбленного дома, потом стали выворачивать ее железными ломами. Стена наклонилась, ребята изо всей силы навалились на нее, стена треснула и обрушилась в глубокую воронку, на дне которой, как зеркальце, сверкала замерзшая лужа. Вслед за стеной посыпались еще какие-то обломки, и стала видна полированная передняя стенка серванта. Ферда кинулся к нему, размахнулся киркой, взломал дверцу и, быстро нагнувшись, сунул руки в ящики; сервант был еще наполовину засыпан, и ящики трудно было выдвинуть.
