Когда командиру части прошлым вечером стали попеременно названивать генералы, требуя живой силы и техники, отказать своим бывшим высоким начальникам он не смог. Зная про характеры их мстительные, про связи оставшиеся, про то, что в политике теперь подвизаются, понимал: откажет — сгнобят за милу душу! А уж фонды их — вообще убойное средство в умелых руках. Ведь даже младенцу известно, что никакой принципиальной борьбы с коррупцией у нас нет и быть не может, может быть лишь борьба одной коррупции с другой, другой — с третьей и так далее. И задача всякого разумного патриота — быть на стороне той коррупции, которая сейчас сильнее. Потому что она самая правильная, самая на сегодняшний момент принципиальная и нужная стране. Но попасть на нужную сторону не так-то и просто — необходимы рекомендации. Именно этим по большей части фонды и занимаются: рекомендуют одних, составляют проскрипционные списки других. И не приведи Господь в список этот попасть… Так рассудил командир и решил с генералами не ссориться — ублажить обоих.
Оба отставника, кстати, об этом сразу догадались. По той простой причине, что больше неоткуда здесь было взяться армейским подразделениям, кроме как из одного источника — других частей поблизости дислоцировано не было. И каждый сделал для себя зарубку: если вдруг проиграю — этому двурушнику не поздоровится! При таком раскладе командира части в любом случае ожидали репрессии…
Спустя десять минут после начала атак все было кончено.
Обе диверсионные группы были обезврежены и позже помещены в концлагеря — на небольшие пятачки земли, вокруг которых победители натянули срезанную с ограды колючку. Вдоль нее мрачно кружил вооруженный конвой, видом своим показывая вражеским однополчанам: любая попытка к бегству будет пресечена быстро и жестоко. Правда, большая часть пленных не то что бежать, а и стоять-то могла с трудом — лежала и стонала, — но мало ли…
Из окружений в конце боя смогли вырваться три человека: один — на северо-западе, два — на юго-востоке. Прежде чем и их настигли преследователи, они успели выйти на связь и передать командованию, что операция по уничтожению стратегической боевой техники противника провалилась — белый бронетранспортер не пострадал. Установки огневой и звуковой поддержки — тоже.
Связь с разведчиками к этому времени была потеряна. Забыв про приказ, думая об одном — как бы согреться, они покинули наблюдательные лежбища и присоединились к атаке своих товарищей из диверсионных групп.
