Примерно в сотне ярдов между деревьями слева от дороги открылась полянка. Я переключился на вторую, выкрутил руль, сдал назад, едва не врезавшись в сосну с другой стороны проселка, и развернул машину в обратном направлении. Вся операция заняла не больше двадцати секунд.
Выскочив к месту схватки на третьей скорости, я увидел Скарфейса с занесенной над головой битой. Шотландец, желая освободиться от тисков хозяина овчарки, сидел на своем противнике, осыпая его градом ударов. Бедняга лежал на спине в нескольких дюймах от Текса, защищая руками лицо и не думая даже об активной обороне.
Услышав шум двигателя, Скарфейс поднял голову и растерянно заморгал. В его распоряжении еще оставалась пара секунд, но потратить их с толком — например, отпрыгнуть в сторону — он не сумел. Мне же удача улыбнулась в третий раз: сначала с гелем, потом с битой и вот теперь с машиной, которая в этой ситуации сыграла роль танка.
От лобового удара Скарфейс перелетел через капот и тяжело ударился о ветровое стекло. На секунду он как будто задержался в этом положении, но я ударил по тормозам, и тело слетело на землю, оставив на стекле грязно-кровавое пятно. Включать дворники я не стал, но открыл дверцу и дал задний ход.
Устав колотить беспомощную жертву, шотландец выпрямился, но подняться в полный рост не успел — дверца ударила в лицо, и он упал на спину, пронзительно-жалобно вскрикнув от боли. Я слегка повернул руль, чтобы не наехать на хозяина овчарки, и остановился.
Сцена была жуткая. У дороги, ярдах в десяти от Текса, лежал на боку Скарфейс. Усач все еще корчился от боли, отчаянно растирая глаза. Шотландец распластался на траве, раскинув руки; лицо его пересекала зияющая вертикальная рана. Он был в сознании, но опасности уже не представлял. И наконец, хозяин собаки — тоже с окровавленным лицом — сидел перед своим любимцем, в ужасе таращась на него через разбитые очки.
Как бы то ни было, я не мог его ждать. Да, бедняга пережил тяжелые минуты и пребывал не в лучшем состоянии, но его жизни ничто не угрожало. Когда-нибудь он еще расскажет о случившемся своим внукам. С дополнениями и исправлениями.
Ощутив подступившую вдруг тошноту, я с усилием сглотнул, сдерживая рвоту. Секунда-другая, и в глазах прояснилось, а тошнота прошла. Потом опустил голову, чтобы нечаянный союзник не смог дать мое более-менее приличное описание, вдавил педаль газа и, объехав мертвого Текса, рванул к дороге. Скарфейс такого уважения не заслужил, и я даже не поморщился, когда под колесом что-то хрустнуло. Теперь его физиономия еще больше подходила для рекламы фильма об уличных забияках.
