— Лена? — обратился я к девушке. — Что там случилось в магазине?
Ответ последовал незамедлительно, хотя Лене было явно очень и очень тяжело:
— Я стояла в очереди. Смотрю себе на соки, и одновременно слышу: «Настя, чычах, тебе плохо?». А потом! Потом!
Я сочувственно взглянул на нее.
— Кошмар вообще был! — смачно выдавила Лена и продолжила корчиться.
Машин было мало. Мы находились на окраине города, не знаю, насколько печальный факт.
— Сейчас попутку поймаю, — сказал я тоном заботливого отца. — Поедешь домой.
И тут мне позвонил неизвестный номер.
— Эрик Филиппов.
— Алле… это… это… я Алекс, узнаешь, да?
— Алекс? — занервничал я. Заметно изменившийся всего за какие-то жалкие три года брат не мог просто так звонить мне на мобильный телефон. Особенно в свете последних событий.
— Да, я, — брезгливо ответили из динамиков. — Ты где там с бабушкой шляешься?
— Вот и я хотел б знать, — очень твердо сказал я, — где бабушка ш… ходит.
— До сих пор не приехала? — ошарашенно переспросил Алекс и выругался. — Ты где там блин?
— На оста… то есть, метрах в пятидесяти от остановки, наверно.
— Уходишь что ли?
— Поверьте, я не по своей воле…
— Так, слушай сюда. В городе по ходу очень нехорошие вещи творятся. Поэтому сейчас садись в какое-нибудь такси и вали, вали, быстро вали туда, где есть пушки.
Я так и выпал. В голове появились вопросы, но я решил задать самый на мой взгляд важный.
— Ты не знаешь, что вообще происходит?
Алекс шумно вздохнул. Я услышал, как там, откуда он звонит, стреляют.
— А это еще что такое?!
— Это не я, мы тут в компьютерном клубе с друзьями, — сказал брат. — Правда, играют немногие. Только самые оптимистичные.
— А что делают пессимистичные? — спросил я, теряя всякое терпение.
— Не, мы тут все оптимистичные. Просто некоторые из нас самые-самые…
— Алекс! — рявкнул я.
— Ну хорошо, мы смотрим на ненормальных челов, которые пытаются пробить стекло и войти внутрь, чтобы нас растерзать. Вот и думаем, чем будем бить их.
— Ненормальные? Бить? Вы что? Объясни мне!
— Да я-то откуда знаю, чего эти ненормальные сдались? Пока что мы их прозвали «зомби».
После его слов услышал еще голос какого-то паренька:
— Да е-мое, это и есть зомби, Алекс, ты че глючишь…
— Может, психи из дурдома сбежали, — задумчиво предположил брат, а я уже представил, как он открывает с друзьями дверь клуба, и у меня мурашки по коже побежали. — Эй, ребят, дурдом далеко? Кто знает?
— Так, слушать сюда, — брызгая слюной, скомандовал ему я. — Никуда не выходить и всякому кто полезет к двери по рукам бить, а если будут упрямиться — то и по морде. Ясно?!
