Бейл крикнул Тораку, чтоб догонял, и налег на весло.
Пройдя мимо Утеса, они поняли, насколько проголодались, и высадились в маленьком заливе, где развели костер из прибитых к берегу деревьев и водорослей. Прежде чем приступить к еде, Бейл бросил кусочек сушеной трески на мелководье для Матери-Моря и хранителя племени, а Торак, у которого хранителя не было, положил кусок кровяной колбасы на веточку куста можжевельника в качестве подношения Лесу. Ему это было странно, ведь Лес был на расстоянии дня пути на лодке отсюда к востоку, но куда более странно было бы не сделать этого.
Затем Бейл разделил остатки сушеной трески, сладкой, упругой и удивительно непохожей по вкусу на рыбу, а Торак собрал кучу ракушек с валунов. Ракушки они съели сырыми, отламывая одну створку раковины и используя ее, чтобы выскрести сочную, скользкую оранжевую мякоть. Бейл доел лосиную колбасу. Как и другие члены его племени, он стал чувствовать себя более свободно, деля время между Лесом и Морем, и оттого всем стало проще.
Все еще голодные, они решили сварить похлебку. Торак наполнил свой бурдюк для варки пищи водой из ручья, подвесил его на палке рядом с костром и добавил камешков, которые к тому моменту разогрелись в углях. Бейл бросил внутрь горсть фиолетового морского мха, который нашел среди камней, и гору раковинных червей, что накопал в песке, а Торак добавил пучок морской капусты — ему очень хотелось, чтобы что-нибудь зеленое в этом вареве напоминало о Лесе.
Ожидая, пока еда готовится, Торак присел на корточки возле огня, чтобы согреть онемевшие пальцы. Бейл смастерил ложку из отломанной створки раковины и черенка водорослей, связав одно с другим сухожилиями тюленя из своего швейного мешка.
— Доброго вам улова! — раздался чей-то голос со стороны Моря, так что от неожиданности оба подскочили на месте.
В лодке сидел рыбак из племени Баклана. Его сеть из моржовой шкуры была набита сельдью.
— И тебе доброго улова! — ответил Бейл на приветствие, обычное среди Морских племен.
Подгребая к мелководью, мужчина глядел на Торака, разглядывая тонкие черные татуировки, покрывавшие его щеки.
— Кто твой лесной друг? — спросил он Бейла. — Это татуировки племени Волка?
Торак открыл было рот, чтобы ответить, но Бейл опередил его:
— Он мой сородич. Приемный сын Фин-Кединна. Он охотится с племенем Ворона.
— И я не из племени Волка, — вставил Торак. — У меня нет племени.
Его взгляд красноречиво предлагал мужчине делать дальнейшие выводы самостоятельно.
