— Милости просим, — промямлил Вадим.
Его совсем замучили подозрения насчет операции, для которой в город прислали этих чалдонов. Непростые были ребятишки. И неспроста интересовались они книгами про войну — готовилось что-то грандиозное, только хрен поймешь, что именно…
Как на грех, снова полило, а трамвай где-то потерялся. Библиофил Петрович, пролистав «Историю КПСС», начал вполголоса зачитывать параграф о сентябрьском (1959 года) пленуме и борьбе с антипартийной группой. У его спутников глаза стеклянными сделались. Можно понять — полвека назад творилось много странного, но в последующих изданиях историки партии старательно повторяли замшелые формулировки.
Чтобы развеселить коллег, старший лейтенант напомнил бородатый анекдот про тот пленум и про то, как Вознесенский перед заседанием съезда бегал в Мавзолей щупать пульс Сталина. Ответного веселья не последовало — казалось, мрачное молчание сделалось еще мрачнее.
Тут подоспел трамвай. Попрощавшись, гости отбыли, а Вадим вернулся в «Дружбу народов» — нестерпимо хотелось посмотреть процесс голосования. В кабинете Мозырского работал телевизор — новенький жидкокристаллический «Фотон». Только смотрел Ефим Евсеич не кремлевскую трансляцию, а передачу из города с небоскребами.
— Мэри звонила, — гордо сообщил несбывшийся тесть. — Армия начала штурм домов, захваченных террористами. А моя девочка ведет репортаж с вон того… — старик показал пальцем, — здания.
— Потрясно, — порадовался Вадим. — Не знаете, чем голосование кончилось?
— Согласительная комиссия работает, — рассеянно сообщил Мозырский. — Может, не будет вотума… Эй, скотина, ты что творишь?!
Последние слова завмаг адресовал аэробусу, который с пикирования врезался в тот самый небоскреб, из которого должна была вести репортаж Маня. Громадное здание, окутавшись облаком дыма и пыли, медленно обрушилось.
Мозырский рыдал, проклиная террористов, весь мир и себя в придачу. Потом потерял сознание, и бригада «Скорой помощи» увезла его с инфарктным диагнозом. По-хорошему, надо было сообщить обо всем его жене, но Вадим не решился. Оставалась крохотная надежда, что Маня все-таки не погибла — может быть, она не в этом небоскребе оборудовала свой наблюдательный пункт, а в соседнем…
В управление он вернулся в четыре. Старшина, выглядевший еще более обалдевшим, чем пару часов назад, посоветовал бежать к начальнику.
Почти все сотрудники собрались у Алябьева. Смотрели специальный выпуск программы «Время»: диктор со скорбным лицом рассказывал о массированной атаке террористов. Из шести самолетов, управляемых смертниками, удалось сбить четыре, в том числе оба «Боинга», направлявшихся к Вашингтону. Два самолета поразили Манхэттен, где число пострадавших превысило несколько тысяч. Но самое страшное происходит в Чикаго — сбитый на подлете к городу лайнер взорвался, как атомная бомба. Огненным шаром и ударной волной сметены сотни домов, вся восточная часть города охвачена пожаром.
