Очерк Троцкого "Уроки Октября" приковал к себе внимание всей партии. Автор высоко отозвался о роли Ленина в революции, развенчал Зиновьева и Каменева, прямо сказал о незначительности Сталина. В "Уроках" цитируется письмо Каменева: "Не только я и тов. Зиновьев, но и ряд товарищей-практиков находят, что взять на себя инициативу вооруженного восстания в настоящий момент, при данном соотношении сил, независимо и за несколько дней до съезда Советов, было бы недопустимым, гибельным для пролетариата и революции шагом!"[45] Кто знает, может, это выступление против восстания было не только мужественным шагом, но и глубоко верным? Троцкий однозначно говорит, и говорит справедливо, что нужно изучать историю Октябрьской революции. "Было бы недопустимым, — отмечает он, — вычеркивать из истории партии величайшую главу только потому, что не все члены партии шли в ногу с революцией пролетариата. Партия может и должна знать все свое прошлое, чтобы правильно расценить его и всему отвести надлежащее место"[46]. Но и Троцкий не сказал главного. Власть нетрудно было взять, потому что тогда никто не хотел ее защищать. Это затем мы все стали говорить о "гениальном плане" и "стратегии" Ленина… Своим очерком Троцкий для многих осветил картину Октября. Этим он пытался не только восстановить историческую истину, но и защитить собственное имя, которое продолжали склонять, без конца напоминая дооктябрьские грехи. Скажу, однако, что поскольку он был едва ли не главным героем переворота, картина была написана в романтических тонах: мудрые вожди, проницательные планы, подъем революционного народа и т. д. На самом деле все было гораздо прозаичней. На другой день после восстания большинство жителей Петрограда вообще не знали, что власть сменилась и перешла в руки большевиков.
Ответный удар последовал незамедлительно. В бой пошла вся "тяжелая артиллерия". Каменев выступил с большой разносной статьей "Ленинизм или троцкизм?". Сталин к статье Каменева добавил "Факты об октябрьском восстании". Журнал "Большевик" в ответе редакции "По поводу статьи тов. Троцкого" припомнил ему все: и что было, и чего не было, не останавливаясь ни перед какими выдумками. Стиль редакционной статьи, как и множества других, характеризуется желанием побольнее уколоть бывшего триумфатора, не заботясь об объективности. "Тов. Троцкий, — говорится в этой статье, — скользит по поверхности, хотя и весьма виртуозно, красиво, даже великолепно, как искусный конькобежец по льду. Только беда в том, что все это одни
