Внимание Корунда привлекла большая плоская фотография в рамке, висевшая высоко на стене — малорослые курарики до нее просто не дотянулись. Снимок запечатлел мужчину лет пятидесяти и очень красивую молоденькую девушку в короткой юбочке, открывавшей потрясающие ножки.
— Хороша, — вполголоса прокомментировал Кристо, помогая Генриху забраться на балкон. — Что дальше, сержант?
— Применим солдатскую смекалку, — усмехнулся Корунд.
Из мешанины деталей на полу он выбрал гибкую оптоволоконную трубку и после нескольких неловких попыток просунул в замочную скважину. Вращая световод, Эдик рассмотрел обстановку снаружи, после чего объявил:
— Они толпятся в обоих концах здания. Одна группа метрах в двадцати справа. Другая — слева, чуть подальше. По-моему, пытаются выломать двери.
— Наверное, за теми дверками наши прячутся, — предположил Генрих.
— Похоже на то. Я выбегаю первым и кладу тех, которые справа, потом иду к той двери. Вы выходите за мной, палите влево, идете туда же и освобождаете людей, если они там будут. Понятно?
— А почему ты первый? — возмутился Кристо. Генрих легонько дал ему по шее, добавив:
— Не спорь. Грамотное решение.
Взявшись за ручку дверцы, Корунд тихонько сказал:
— Они будут выбегать из комнат, с лестниц. Кладите всех, прикрывайте мне спину… Ну раз, два, три — пошли!
Резко толкнув дверь, он шагнул из комнаты, прикрытый пластиковой створкой от аборигенов, которые ломились куда-то в ближнем конце коридора. Прямо перед собой Эдик увидел четверых курариков, темпераментно потрясавших топориками. Уложив их одной длинной очередью, Корунд сделал следующий шаг, освобождая путь для выходивших следом друзей, и увидел толпу примерно в два десятка голов. Топоры и каменные молотки курариков лупили в дверь, которая уже начинала поддаваться. Стоял грохот, из-за которого туземцы не услышали выстрелов, а спустя две секунды стало поздно.
Держа винтовку на уровне пояса, Корунд нажал спуск, медленно двигая стволом слева направо. Пунктирная струя раскаленного металла перечеркнула коридор, резко сократив численность вражеской банды. Почти одновременно за спиной затрещали еще два «Свинга-3» — непрерывно стреляя, Кристо и Генрих удалялись от Эдика, двигаясь ко второй комнате, в которую пытались прорваться курарики.
Аборигены перед Эдиком, побросав холодное оружие, бросились к расставленным вдоль стен винтовкам и лукам. Продолжая наступать, он повел стволом в обратном направлении.
Теперь все противники лежали на полу в лужах густой желтой жидкости. Некоторые курарики были только ранены и что-то выли по-своему, закрывая лысые головы перепонками ладоней. Настоящий киногерой, правильно воспитанный земной школой XXIV века, должен был проявить высокое благородство, произнести что-нибудь возвышенно-высокоморальное и отпустить врагов с миром. Увы, ускоренные курсы перевоспитания научили Корунда, что великодушие будет вознаграждено не благодарностью, а градом отравленных шипов в спину. Поэтому душевно почерствевший за последние дни семнадцатилетний сержант хладнокровно и методично добил всех, кто подавал признаки жизнедеятельности.
