— Она узнала, зачем он туда приходил?
Уитэм покачал головой.
— Джастин решила, что он был там с определенной целью. Она подумала, что мисс Рейнар, возможно, пытается найти для вашего сына подходящую пару.
Бэлфорд стиснул зубы. Он хорошо знал Николаса и сильно сомневался в том, что мисс Рейнар интересовала Николаса только как гадалка.
— Как она выглядит?
— Я видел ее только один раз, ваша светлость. Очень красивая женщина с темными волосами и серыми глазами.
— Возраст?
— Думаю, лет двадцать пять.
Как раз во вкусе его беспутного отпрыска! Бэлфорд надеялся, что их отношения не зайдут далеко, поскольку ни за что не потерпел бы, чтобы эта простолюдинка стала герцогиней Бэлфорд. Как только сын его обзаведется, как подобает семьей, тогда пусть заводит себе хоть целый гарем любовниц.
— Что-нибудь еще? — спросил герцог.
— Нет, ваша светлость. — Уитэм поднялся, чтобы уйти.
— Не спешите! — Герцогу пришло в голову, что он сам в силах позаботиться о том, чтобы Николас женился на достойной женщине. — Не удивляйтесь, сэр, моему вопросу. Согласится ли ваша дочь скомпрометировать себя с моим сыном?
— Я вас не понимаю. — Уитэм даже побледнел.
— Не стройте из себя невинность. Так всегда поступали и, будут поступать в свете. Ей ни к чему отдавать Николасу девственность. Достаточно устроить так, чтобы их застали во время страстного поцелуя где-то в укромном уголке на балу. Что бы создалось впечатление, что они находятся в близких отношениях.
Уитэм с облегчением вздохнул.
— Я позабочусь о том, чтобы Джастин дала на это согласие. Надеюсь, моя дочь станет женой вашего сына и следующей герцогиней Бэлфорд.
— Отлично! — Губы герцога расползлись в довольной улыбке.
Проснувшись на следующее утро, Софи проверила, не начались ли наконец у нее месячные. Никаких следов на простыне. Задержка была больше двух недель, и она не без причин опасалась того, что повторила ошибку своей матери. Едва девушка приподнялась, как внезапно накатившая на нее тошнота заставила ее снова лечь.
— О Боже — прошептала она, едва прошел первый приступ.
Софи повернулась на бок, свернувшись калачиком. По щекам текли слезы. Что ей теперь делать? Впрочем, выбор был не так уж велик. Она даже думать не хотела о том, чтобы избавиться от ребенка. Можно отдать его в приют, но она никогда бы не смогла пойти на это. Оставалось одно — родить малютку и растить его в одиночестве, то есть поступить так, как в свое время сделала ее мать.
Или сказать Николасу. Что он посоветует?
