— Как и в нашем случае. Мы договариваемся, что будем избегать сердечных переживаний и не будем влюбляться. — Она погладила тыльной стороной ладони его щеку.
Николас покачал головой.
— Это не всегда бывает так просто, дорогая.
— Я это понимаю. Но мы заранее договоримся, что если один из нас почувствует, что его влечение превращается в нечто большее, тут же прекращаем наши отношения.
— Ну что ж, если ты хочешь установить такие правила, — он сделал небольшую паузу, словно у него имелись какие-то оговорки, — то я согласен.
— И что же дальше?
В его глазах заблестели золотистые искорки. Он взял ее за руку и молча повел в свою спальню.
Софи успела сделать глубокий вдох, пока его взгляд не испепелил ее окончательно. Его просторная комната была в точности такой, какой она себе ее и представляла. Огромная кровать занимала большую часть пространства, рядом с ней стоял ночной столик красного дерева. Возле камина располагались два кресла с подголовниками, обитые золотистым бархатом. Стены были оклеены синими обоями.
— Волнуешься? — спросил он.
Софи вскинула голову.
— С чего бы это?
— Я испытывал желание сорвать с тебя платье, едва ты вошла в мой кабинет.
Она нервно сглотнула, наблюдая за тем, как Николас подошел к зеркалу и повернул его в сторону кровати.
— Что ты делаешь?
От улыбки, которую он ей адресовал, у нее едва не подогнулись колени. От своей матери она слышала о многих удивительных штучках, которые мужчины любили проделывать в постели. Но Софи и предположить не могла, что ее тело так энергично отреагирует на мысль о том, что она будет наблюдать за тем, как Николас занимается с ней любовью. У нее мгновенно участился пульс и от вожделения, она увлажнилась.
— Иди сюда, — шепотом проговорил он, протягивая ей руку.
Она подошла к постели, где Николас поджидал ее. Он повернулся лицом к ней и снова поцеловал ее в шею.
По телу Софи пробежала дрожь, когда пальцы дотронулись до пуговиц ее платья на спине и стали их расстегивать. В зеркале под некоторым углом она могла наблюдать за этим как бы со стороны.
Он сбросил шелк с ее плеч, и его руки быстро расшнуровали корсет. В считанные мгновения Софи обнаружила, что стоит совершенно голой рядом с кроватью, а вся ее одежда валяется на полу.
Она еле держалась на ногах, пока он осыпал поцелуями ее спину. Затем медленно повернул Софи лицом к себе.
— Почему я совершенно нагая, а ты — нет? — спросила она и потянулась к его сюртуку.
— Это легко решаемая проблема, — отреагировал он и стал срывать с себя одежду, пока не оказался таким же обнаженным, как и она. — Ну, как, теперь лучше?
