* * *
Стремление это уже на старте движения было подчёркнуто настойчивым указыванием на особый не только социальный, но и материальный статус «болотников», которым они будто бы обязаны исключительно собственным заслугам — высокому уровню образованности, творческим способностям и энергии и т. д и т. п. Я вовсе не хочу сказать, что все участники многотысячных демонстраций обладали таким материальным статусом, но такой оказалась их доминирующая идеология, чему имеется множество свидетельств.
Из статьи А. Самариной «70 % митингующих — либералы по убеждениям»: «Это элита общества по образованию и роду занятий, — сказал Владимир Рыжков. — Это люди, которые определяют будущее страны. И очень приятно, что 70 % — граждане демократических, либеральных взглядов».
…Борис Немцов рассказал, что… на проспекте Сахарова выделялись две группы: «Одна состояла из активистов широкого спектра — от правых и националистов до либералов и демократов…» — процентов до 10. «Остальные 90 тысяч — просто обманутые, неравнодушные граждане, относящиеся к среднему классу. Это не были обездоленные, безработные, гастарбайтеры, нищие… это были белые воротнички, менеджеры, интернет-активисты, деятели литературы и искусства. Это была креативная Москва. Вполне образованная и интеллигентная» («Независимая газета». 27.12.2011. — Курсив мой. — К. М.)
Из статьи Игната Калинина «Кто протестует в Москве»: «…Результаты опроса (проведенного Левада-центром) подтверждают, что на улицы выходит образованный, креативный класс столицы… У 70 % есть хотя бы одно высшее образование, 89 % процентов пришедших зарабатывают себе на достойную жизнь…» («Московский комсомолец», 28 декабря 2011 год). Последнее особенно впечатляет: сказано так, как если бы уже само по себе наличие высшего образования являлось в нашей стране гарантией получения заработка, способного обеспечить «достойную жизнь»! Хотя, несомненно, даже иные иностранцы, которым это интересно и для которых не составляет никакого труда ознакомиться в интернете с данными Росстата и открытой печати, знают, как мало соотносится одно с другим в нынешней России. А ещё лучше знают об этом многие и многие отечественные обладатели высшего образования, чьих заработков едва хватает, чтобы не очутиться за чертой бедности. Зачем же было так настойчиво подчёркивать то, что имеет очень мало общего с действительностью, если не затем, чтобы ещё и ещё раз переживать сладостное ощущение своей элитарности, обособленности от погружённых в социальное убожество масс «обездоленных и нищих»?
