Тем временем Самоха наконец решился:
— Игнаш, послушай, чего скажу…
— Чего?
— Ты со мной до Корабля съезди.
— Нет резона.
— Деньги, вот тебе резон.
— Самоха, я уже срубил прилично, с Асташкой уладил, мне боле не надо. И между прочим я потратился, чтобы насчет Графа вызнать. Четыре процента посредникам цех пушкарей мне вернет. Цена товару — полтысячи золотом и две тысячи серебром, сосчитаешь проценты.
— А ты что, неужто не хочешь на ракетную установку поглядеть, увидеть, из-за чего столько шума? Я ж тебя знаю, ты — человек! Ты ж не угас пока.
— И что?
— Ты такое увидишь, чего никогда не видывал. Я покажу тебе, как эта вещь работает. Это не оружие, Игнаш, это…
— Песня? — подсказал Ржавый. — Ты мне уже говорил.
— Это песня, которую раз в жизни спеть можно, понимаешь? — В голосе оружейника что-то странное прорезалось, невероятное для толстого выпивохи, торгующего смертью. Даже Мажугу проняло, когда пушкарь это высказал. — Прикинь, Игнаш, если не теперь, ты никогда в жизни не увидишь, никогда! Чего бы ты ни достиг, как бы высоко ни поднялся, а этой песни тебе боле не слыхать! Вот для чего ты живешь, Игнаш?
Мажуга бросил окурок под ноги, затоптал.
— У меня есть цель в жизни, и она осталась дома.
— Видел я твои цели, Игнаш. Ничего-то ты не знаешь… даже жалко мне тебя. Да что я говорю с тобой о песнях — разве ты пел когда? Эх… — Самохе не хватило слов, чтобы объяснить свои непростые мысли, и он удрученно махнул рукой.
Подошел Курчан — этот тоже разве что не пел на ходу, шагал подпрыгивая, даже светился изнутри, таким счастливым был.
— Сейчас выступать будем! Расскажи, Мажуга, как это место выглядит, что там? Какая оборона, сколько человек?
— Бараки из старого бетона, вот так друг к дружке пристроены. — Игнаш показал руками, какую форму имеет постройка. — Окон мало, и те кирпичом заложены, ворота плевые, а ограды вокруг считай, что нет, «колючка» натянута, это от мутафагов разве что. Любой самоход проломит, не заметив. Вот с бараками придется повозиться. Народу с полсотни, не меньше — это те, что на виду. Ну а сколько в подземном цеху трудятся, сам прикинь. Вам, оружейникам, лучше знать, как производство налажено, какая обслуга нужна.
— А что клепают?
— Видел дробовики, пистолеты простенькие — те вроде местные. Но что на месте точат, а что привозное, под сборку, — Игнаш развел руками, — тут без понятия.
— Десятка два, а то и больше, считая водителей и кто на подхвате, — прикинул Самоха. — Полтора десятка — это уж точно.
